— Странная хрень сейчас льётся из твоего милого ротика, — он на мгновение опускает взгляд к моим губам. В светлых глазах проскальзывает странная искра… — Обычно девочкам нравится всё, что я с ними делаю.
Вот же кобель!
Даже не пытаюсь скрыть отвращения, выступившего на лице.
— Ну вот и вали к тем девочкам, которым это нравится! А мне нет. Убери грабли! — пытаюсь вырваться, даже бью его куда-то кулаком. Бесполезно. Его руки словно тиски. А ещё мне жарко. Сердце сходит с ума. Ян — это грёбаный пожар. Больше не ледяная глыба. Стихийное бедствие, от которого можно попытаться сбежать, но не факт, что тебя это спасёт.
— Врёшь, — хриплый голос переливается змеиным шипением. — Если бы тебе не нравилось, ты бы не дрожала…
Лицо ещё ближе. Отворачиваюсь. Губы парня на моей шее. Язык скользит по горячей плоти, оставляя влажный след.
Да почему же этот долбаный ад не прекращается?..
Словно дежавю…
Дрожь по телу.
Это не правда…
Шумный вдох. Рваный выдох.
Он лжёт…
— Ян… — всё. Сил нет. Я выдохлась. Руки ослабевают. Не могу… Он словно энергетический вампир. Чем больше сопротивляюсь, тем хуже делаю себе и крепче подпитываю его. — Отпусти, чёрт бы тебя побрал…
— Нет, — уверенное и твёрдое. Его дыхание прожигает.
— Хватит… Отпусти меня… — я так не могу. — Потешил своё самолюбие, поиздевался — и хватит. Езжай домой…
И вдруг… всё прекращается. Парень отстраняется от моей шеи, его руки сползают к бёдрам. Смотрит вдруг серьёзно, с недовольством.
Ну что опять?
— Потешил самолюбие? Ты ебанулась? — голос чуть громче. — Я, по-твоему, припёрся в этот барак среди ночи самолюбие своё тешить?!
Теперь мрачнею я. И что это вообще за наезды? Какого вечно бесится, словно это я над ним издеваюсь уже чёрт знает сколько времени?!
— А разве нет? — открывается второе дыхание, тёмная сущность внутри точит ножи. — А! Ну да. Ты ещё приехал для того, чтобы трахнуть меня на этом столе. Верно? Так ты сказал?! Что? Теперь я в твоём вкусе? Или Оксана не даёт?
— Ты совсем дура?
— Видимо, есть малость, раз до сих пор в рыло тебе, козлу, не двинула.
Светлые глаза становятся чёрными. Холод по спине от этого взгляда. Но парень не спешит отходить или убирать руки с моих бёдер.
— Сама же сперва звонишь мне и просишь о помощи, а потом срываешься и орёшь на меня. Какого хрена?!
— Что? Это я ещё и исполняю?! — с силой пихаю парня в грудь. Однако мне силёнок не хватит сдвинуть с места эту скалу. Хочется ещё и в рожу двинуть. Чёрная аура сгущается. Чувствую, как его пальцы сильнее сжимают бёдра. Больно. Я боюсь его, и в тоже время нет. Ненормальная… — Да если бы ты не был большую часть времени таким моральным уродом… — резко затыкаюсь.
Что?
Что я только что хотела сказать?!
Ян молчит. Смотрит мне в глаза и молчит. Ждёт, когда закончу.
— А впрочем не важно… Какой смысл… — мне удаётся его оттолкнуть. И опять только потому, что парень сам мне это позволяет. Он делает небольшой шаг назад.
Бесит…
Сползаю с гарнитура. Не смотрю на него. Сердце всё ещё колотится, но рассудок изо всех сил старается заткнуть его. Тычет ветошью, пропитанной хлороформом в лицо. Хотя, как по мне, лучше бы сразу с каким-нибудь быстродействующим ядом. Чтобы сдохло… быстренько и без мучений. Тщетно.
Отключаю воду. На фиг эту посуду.
Ян делает несколько шагов.
Собирается уйти?..
Оборачиваюсь и наблюдаю, как он снова подходит к окну, открывает форточку. Достаёт из кармана брюк сигареты. Закуривает. Кухню заполняет горький запах табака. Вижу из-под ворота рубашки, как пульсирует вена на его шее, как играют от раздражения желваки. Кажется, Ян закрывает глаза.
Почему не уходит, если его всё это так бесит?! Я устала гадать…
— Ты домой не собираешься?
Пауза, затем равнодушное:
— Прогоняешь?
Да чтоб тебя разорвало…
— У тебя что, аллергия на внятные ответы?
— У меня аллергия на глупые вопросы.
Козёл… Ненавижу!
Ян оборачивается и дарит мне о-очень проницательный взгляд. В нём чётко читается: кто я, зачем и куда могу сходить при необходимости. И снова вступаем в зрительный поединок. Типа кто кого переглядит, ага. Только вот я в сравнении с его демоническим опытом — так… детский сад, штаны на лямках. Меня хватает лишь на несколько секунд, затем сдаюсь. Внутри, в запертой на все засовы белоснежной комнате с изодранными в клочья некогда мягкими стенами, истерикой бьётся глухое раздражение.
К чёрту! Надоело с ним бодаться. Пусть делает, что хочет…
Разворачиваюсь и ухожу в ванную.
Закрываю дрожащими руками щеколду, прислоняюсь лбом к двери. Что происходит? Он решил извести меня? Что на этот раз за долбаные игры? Зачем он всё это делает со мной?!
Снимаю одежду, со злость швыряю на стиральную машинку. Забираюсь в душ, прохладная вода смывает с меня следы его прикосновений. Но почему так?.. Обнимаю себя за плечи, прислоняюсь спиной к холодной плитке. Не легче. Всё тело после него горит. Словно у меня лихорадка и нет лекарства от этой грёбаной болезни. И либо организм сможет перебороть её, нарастив при этом ещё более мощную иммунную систему… либо сдохнет.
* * * *
Мне требуется не меньше получаса, чтобы успокоиться и задушить в себе все нежелательные эмоции и нестерпимое желание прибить этого надутого индюка, а вместе с ним добить и так полуживого друга. Если вся эта сумасшедшая катавасия продолжится… меня посадят. За двойное убийство как минимум. Хотя если провернуть всё с умом, возможно, трупы этих двоих никто и никогда не сможет найти.
Ага, мечтай Алёна…
Выхожу из ванной в Лёнькиной растянутой футболке с облезлым рисунком, что когда-то был логотипом какой-то видеоигры, и его же трениках. С мокрой головой. Мои домашние вещи в общаге, так что выбор невелик. Тем более ночевать решила снова здесь. Свет везде выключен, лишь плазменный телевизор освещает тёмные очертания мебели и полулежащий на диване силуэт. Ян облокотился на подлокотник, подпирает кулаком щёку, смотрит какую-то передачу. Ещё с первых секунд понимаю, что передача эта просто запредельно нудная. На моё появление парень не обращает ровным счётом никакого внимания. Подхожу к стулу рядом со шкафом и кладу на него свою повседневную одежду.
Тяжело вздыхаю.
— Ты реально домой не собираешься? — распрямляюсь, перевожу на парня хмурый взгляд. Ян без особого интереса копается в телефоне, иногда поглядывает на телевизор.
Молчание в ответ. Никакой реакции.
Что это? Обиделся?
Вдруг хочется заржать. Громко так, демонстративно, возможно с дьявольскими нотками, но сдерживаюсь. Перевожу внимание на кровать. Лёнька спит как убитый. Определяю это по тихому сопящему звуку, доносящемуся из-под одеяла.
— Ян?
— Что? — и в этот раз он не считает нужным одарить меня хотя бы коротким взглядом.
Злюсь. Снова. И снова старательно заталкиваю бешеную чёрную зверюгу в белую комнату. Запираю все замки. Лучше не начинать снова. Все наши перепалки всегда дерьмово заканчиваются. Пора бы уже усвоить.
— Ты не можешь остаться здесь.
— Почему?
В смысле почему?!
— Потому что Лёнька…
— Будет не в восторге? — перебивает парень, продолжая за меня мысль.
— Точно, — киваю, но с места не двигаюсь. Боюсь к нему подходить. — Лёнька будет очень не в восторге.
Парень молчит пару секунд, затем кивает, словно действительно услышал суть того, что я пыталась ему донести и выдаёт:
— И, тем не менее, я остаюсь.
— Нет! — повышаю голос и тут же затыкаю сама себе рот ладонью, бросаю испуганный взгляд на спящего друга. Тот лежит, не шелохнётся. Облегчённо выдыхаю.
— Да, — уверенно кивает Ян. — А ты ложись спать. Тебе утром на занятия.
Закрываю глаза, тру кончиками пальцев виски. Мне даже интересно: кто кого в могилу быстрее сведёт?