Становится мерзко и противно… От самой себя.
— Да пошёл ты… — мой голос прозвучал слишком обиженно, но мне наплевать. Переползаю через спящего Лёньку, со злостью выдёргиваю из-под него своё одеяло. Из-за чего тот жалобно мычит, переворачивается на бок. Отворачиваюсь к стене, закутываюсь до самых кончиков ушей, закрываю глаза. Приказываю себе спать.
Спать! Я сказал…
Даже несмотря на то, что сердце до сих пор бешено колотится, руки почему-то дрожат, а все внутренности сжались и замерли то ли в страхе, то ли в предвкушении. Завершения, которому не будет.
Никогда…
Часть 25 — «Как скажешь, лягушка…»
Просыпаюсь от непонятного грохота, доносящегося из кухни. Открываю глаза. Первое, что вижу, — разбитую физиономию друга. Чувствую крепкий запах перегара. Прикрываю нос одеялом. Секундное размышление над вопросом:
«А кто же тогда шарится на кухне?..»
Резко отрываю голову от подушки, протираю глаза тыльной стороной ладони. Выбираюсь из постели, сразу иду в ванную. А на кухне у нас шарится Ян. Долбаное исчадье ада, которое мне так и не удалось выпроводить прошлой ночью. Сложно спорить с тем, кто всегда и во всём прислушивается только своих решений.
Чувствую, как под черепной коробкой растекается мутная и тяжёлая, будто свинец, масса. Не знаю, что это. Мой мозг или какие-то его составляющие. А быть может, наоборот, его отсутствие. Но состояние скверное. Сколько я успела поспать в этот раз? Видать, не много, а значит, сегодня меня ждет ещё один жуткий денёк.
Чищу зубы, умываюсь. После возвращаюсь в комнату, чтобы забрать свои повседневные вещи. С кухни веет запахом кофе и сигарет. Исчадье ада трапезничать изволило. Возвращаюсь в ванную, чтобы переодеться и убрать волосы в хвост на затылке. Плойки нет, чтобы уложиться по-нормальному. Да и время, ровно как и желание этим заниматься, отсутствует. Хочется скорее собраться и свалить… На другую планету!
Минут через десять я готова. Когда снова возвращаюсь в комнату, Лёнька тоже проснулся. Громко сопит и кряхтит, пытаясь подняться и сесть.
— Боже мой… — болезненно выдаёт парень и хватается за голову. — Пиздец…
Пока собираю сумку, а точнее проверяю её содержимое, прикидывая, успею ли заехать в общагу, чтобы взять тетради и учебники, в комнату заходит Ян.
Следует недолгая напряжённая пауза. Парень замирает у входа, что-то держит в руке.
— Хули ты ещё здесь? — не скрывая раздражения, спрашивает Лёнька, затем перемещается на диван.
От того, что происходит после, у меня буквально отваливается челюсть.
— Это кофе?.. — друг впадает в неменьший шок, когда демон ставит перед ним кружку на журнальный столик. — Боже… Я ещё не встречал мужиков лучше тебя.
— Неожиданно… — усмехается Ян и уходит обратно в кухню.
Никак не комментирую происходящее, просто беру сумку, иду в прихожую. Свалить. Как можно скорее свалить отсюда. Не хочу ни с кем разговаривать. Не хочу ничего обсуждать. Ни с Лёнькой, ни уж тем более с Яном.
— Далеко собралась?
Вздрагиваю от знакомого властного голоса.
— На пары, — выпрямляюсь и тут же попадаю под гипноз этих треклятых светлых глаз.
— Вообще-то я завтрак приготовил.
Ян хочет прикоснуться ко мне, отшатываюсь от него, как от поражённого чумой. Быстро беру куртку, надеваю. В глаза больше не смотрю.
Хочется убежать…
— Я не голодна.
— Тогда поехали. Подвезу до универа, — он берёт с вешалки своё пальто.
— Не нужно. Сама доберусь.
— Хочешь начать спорить со мной с самого утра? — в голосе появляются нехорошие стальные нотки.
Игнорирую вопрос. Просто открываю дверь и выхожу в подъезд. Разумеется, Ян за мной. В лифте не сводит с меня пристального взгляда, будто старается просверлить дыру в моей голове. Или вывернуть наизнанку, чтоб полюбоваться внутренностями. А то вдруг у меня под черепной коробкой не то же, что у всех. Ага, сегодня у меня там плавленый свинец. Он потихоньку застывает, прибавляя в весе, усиливая давление на стенки черепа и в особенности на виски. Стараюсь не смотреть на Яна, ничего не делать и больше ничего не говорить.
В этом нет смысла…
Выхожу на улицу, останавливаюсь на крыльце. Глубокий вдох, выдох. Прохладно, свежо. Спокойно, Алёна. Дыши глубже. Хочет подвезти? Хрен с ним. Пусть везёт.
Ян обходит Мерседес, снимает сигнализацию, садится на водительское место. Через несколько секунд двигатель отзывается утробным урчанием. Достаю сотовый. Половина седьмого утра. Отлично, значит, ещё успею заскочить в общагу.
Вижу, как опускается стекло переднего пассажирского места.
— Долго там стоять будешь?
Убираю мобильник и иду к иномарке.
* * * *
У общежития оказываемся через какие-то десять-пятнадцать минут. Ян снова гонит как ненормальный. Пару раз подрезает кого-то. Раздражённый звук автомобильного гудка ещё некоторое время звенит в ушах. Куда мы так торопимся? На тот свет?! Но я резонно молчу. Нет никакого смысла пререкаться или спорить с ним. Этот демон не слушает никого, кроме толпы обдолбаных всей самой тяжёлой наркотой демонических тараканов у себя в башке.
Мерседес тормозит у общаги с противным визгом умирающей на холодном асфальте резины. Отстёгиваю ремень безопасности и сразу хочу выскочить из машины. Дёргаю ручку двери… Хрен там!
— Открой дверь, — говорю чёрной дорогущей обивке салона.
— А где же «спасибо, что подвёз, Ян»?
Мрачнею.
— Спасибо, что подвёз, Ян. Открой дверь.
Парень усмехается:
— Не так быстро, лягушка.
Не поворачиваюсь. Рассудок на пару со здравым смыслом с остервенением затягивают на шее эмоций толстую цепь. Она больно впивается в нежную плоть, отчего хочется орать. Без сути и смысла. Просто орать!
— Что ещё?
— Вечером, после восьми. Я заеду за тобой. Так что будь в общаге.
Чего?!
Оборачиваюсь. Вижу, как парень что-то быстро печатает на своём сотовом. То ли сообщение, то ли ещё какую фигню…
— На кой?
Не сразу, но Ян отрывается от мобильника, переводит внимание на меня. Бледно-голубой лёд в миг опутывает рассудок странно-манящим дурманом. Ян вопросительно приподнимает одну бровь.
Совершаю уже заранее провальную попытку отмазаться:
— Выпусти меня, Ян. Мне нужно на пары и…
— У тебя пары только через полтора часа, так что не заливай мне в уши.
Корчу гримасу, отмахиваюсь.
— И вечером не надо за мной заезжать.
— Ещё как надо.
— Я никуда не поеду…
— Ты действительно думаешь, что мне нужно твоё согласие? Чтобы увезти тебя отсюда, — светлая бровь снова вопросительно выгибается. — Я могу сделать это прямо сейчас.
— А?!
— Запру тебя в своей квартире. Будешь сидеть там, пока не вернусь.
— Себя лучше запри! Ты явно опасен для общества…
— Только если ты будешь рядом, — на губах Яна появляется загадочная улыбка, внимание недвусмысленно скользит вниз. Губы, шея, грудь… — И желательно без одежды.
— Мечтай…
— Мне это и не нужно. Достаточно лишь пары поцелуев, и ты сама разденешься.
Его насмешливый и надменный взгляд поднимает плашку моей взвинченности. В голове воет сирена, и мигают красные лампы, предупреждая об опасности взрыва ядерного реактора. Как же он меня достал, и как же хочется хоть раз уделать этого надутого говнюка! Не в рукопашную, конечно. Тут явно силы будут не равны, но вот словесно… Очень хочется верить в свои силы.
— О, ну да, — выплёвываю язвительно. — Это же Ян Валерьевич — великий любовник и манипулятор. Все тёлки при виде него ссутся кипятком и падают в обморок от счастья…