- Эммет! - взвизгнула она. - Молись! Если это была она, то...
Остальное лучше было не слышать, я и не подозревала, что Розали знает такие выражения. Через некоторое время голос старушки на кухни превратился в визг, а оттуда на цыпочках вышел виновник суматохи.
- Иди, девочка, - протянул он мне ключи, хихикнув. - Это еще долго будет продолжаться.
- Спасибо, мистер Хейл, - я обрадовалась как маленькая этому избавлению и ринулась к выходу.
Они, конечно, замечательные, но были слишком странными, чтобы в их компании находиться долго.
«Зря, наверно, я пообещала рассказать все», - думала я, побежав по дорожке к своему дому.
Дом... Сердце как-то странно екнуло. Еще день назад я думала, что мой дом не здесь, а в Лондоне. Но родительский дом всегда останется моим домом. Здесь меня уже никто не ждет, но сами стены будут успокаивать, отгонять все дурные мысли.
Огромные снежные шапки сейчас скрывали красную черепицу. Стены выглядели довольно приветливо. Красивый дом, такой пустой, но в то же время такой родной.
- Апчхи.
«Переодеться! И чай! С медом и тремя каплями коньяка! Живо!» - скомандовала я сама себе и снова побежала по тропинке, рывком отворила дверь. - Ничего себе!»
Я стояла как вкопанная на пороге. У меня сложилось такое впечатление, что здесь кто-то жил пока меня не было.
Боже мой! Да не просто кто-то, а мои родители! В доме пахло сладкими пирожками, которые пекла моя мама накануне Рождества, витал легкий запах табака, который курил папа.
Неужели даже по истечении такого долгого периода, с тех пор как Чарли и Рене не стало, запах сохранился? Быть может, мне стоило уехать раньше, чтобы снова почувствовать детский восторг при одном только едва заметном аромате родных?
«Чай!» - напомнила я сама себе, понимая, что к горлу стали подступать слезы.
Резко кинув сумку через всю комнату к подножию лестницы, ведущей наверх, я стала снимать мокрую и, уже не такую презентабельную как раньше шубку прямо на пол. Стянув с ног отвратительного вида сапожки, я, неизвестно чему обрадовавшись, громко крикнула:
- Я дома!
Громко топоча по лестнице, я побежала наверх — в свою комнату, в поисках теплого фланелевого костюма.
- Белла! - Джессика, моя бывшая одноклассница чуть не опрокинула стеллаж с анчоусами, который оформляла.
«Как я могла забыть, что она здесь работает?!» - мне хотелось бросить на пол свои покупки и бежать обратно домой.
- Джессика Стенли, какой сюрприз! - попыталась я искренне обрадоваться встрече с бывшей одноклассницей.
- Я уже три месяца как Йорк, - показала мне палец с обручальным кольцом девушка. - Эрик наконец-то сделал мне предложение.
- О! Поздравляю, - улыбнулась я, сочувствуя при этом другу детства — девушка, скорее всего, заставила пытками сделать ей предложение.
- А ты почему здесь? Где тот красавчик, с которым ты приезжала в конце лета? Как его звали?
- Эдвард, - тихо ответила я, впервые с нашей ссоры произнеся его имя вслух.
- Так что, вы поругались? - она пристально смотрела на меня, подперев руками бока.
- Нет, - соврала я. - Извини, Джесс, поговорим позже у меня еще много дел.
«И долго я буду бегать от прямых вопросов о нем? - размышляла я. - Кто первый узнает правду?»
А правда заключалась в следующем.
Чуть больше полугода назад я уехала из деревни. Меня взяли на работу в преуспевающую юридическую фирму «Вебер энд Ко». Резюме я оставляла еще год назад, когда закончила университет. Тогда мое резюме попало в стопку не пригодившихся на тот момент кандидатов. Сказать, что я очень удивилась, когда на электронный ящик пришло приглашение на собеседование, это ничего не сказать!
Через месяц работы в офисе мне, наконец, дали настоящее дело. Джейн Вольтури против Аро Вольтури — развод двух истеричных людей, где я и адвокат со стороны супруга находились на линии огня.
«Эдвард», - простонала я мысленно, глотая слезы и направляясь на кухню.
Эдвард Каллен, адвокат Аро, приезжал ко мне по несколько раз на день с предложениями, которыми сыпал его клиент. То он предлагал Джейн всю недвижимость, нажитую совместно, то отдавал сорок пять процентов акций корпорации лишь бы их сын жил вместе с отцом.
Мое терпение закончилось, когда ужасно красивый и страшно замученный Каллен приехал ко мне на съемную квартиру с очередным бредом.
Для начала я его отчитала как следует за то, что является к одинокой девушке в одиннадцать часов вечера, затем, пронзительно завизжав, кинулась в комнату, поскольку вспомнила, что на мне была лишь растянутая футболка, едва прикрывавшая зад. Он рассмеялся, но не ушел.
За чашкой кофе мы договорились, что он больше не будет мне пересказывать предложения Аро, поскольку и я, и моя клиентка, и даже сам Каллен знали, что предложения не могли быть осуществлены. Вольтури лишь искал цену, за которую Джейн продаст ему сына, чтобы потом манипулировать ею.