-- Родную дочь выбросила на помойку. В прямом смысле. Хорошо, бомжиха попалась сердобольная, в приют меня сдала, а не супчик сварила... И плевать на слезливые откровения мадам Нежиной! Обманули её; искала она; сказали, что я умерла... Чушь! Не верю ни единому слову. Ни тогда, ни сейчас! Я не нужна была ей никогда. И ты ей не нужна. Никто не нужен. Она и сестру родную убила. Ввела смертельную дозу снотворного, а потом сама же в печку отправила. Видела бы ты её, когда я сказала ей это! Вся съёжилась, глазки забегали. А потом заявила, что она её спасла! Спасла, представляешь?..
Алекс сглотнул. Он знал, что Ритка стала расходным материалом экспериментов своего отца, но чтобы Марина... Нет, подобное никак не укладывалось в его голове. Но вот Ирма, похоже, верила этой психопатке. Ну что ж, это её право. Особенно в свете того, как Марина обращалась с ней всю жизнь. И последние годы, в частности. До свадьбы с ним.
Алекс сцепил зубы, сжал рукоять пистолета. Прохлада металла дарила мнимое спокойствие и уверенность, что всё будет хорошо. Только бы ещё увидеть Амину. Где же она прячется? Выглянул снова, но Амину не нашёл. Такое ощущение, будто призрак говорил.
-- А знаешь, я ведь нисколько не раскаиваюсь в содеянном. Зачем? Все они получили по заслугам. И Машка. Помнишь нашу старосту, Ирма? Вижу, что помнишь. Не нужно было глумиться над моими чувствами. Ох, как не нужно. Я ведь действительно очень любила твоего мужа...
Алекс не сразу понял, что она сказала. Подумал, что ослышался, но ошибся.
-- Я, а не ты. Ты пользовалась им, его деньгами, именем. А я ценила его, дорожила. И тот чёртов компромат, который его дружок принёс мне, тебе отдала намеренно. Хотела, чтобы ты ушла от него. Чтобы не вешала на него своего ублюдка...
Алекс услышал хлёсткий звук, а затем глухой с шипением. Он заглянул в комнату. Ирма сидела на корточках, хватая ртом воздух и бешено глядя на склонившуюся над ней черноволосую девку. Наконец, Алекс увидел её. Теперь можно действовать. Главное, чтобы она немного отошла от Ирмы. Нельзя рисковать Иркой. Только не ею.
-- Павлик тоже отправился вслед за мамочкой и идиотом Томилиным, - процедила Амина.
И вновь захохотала. Едко, что Алекс передёрнул плечами. Не по себе стало.
-- Они все думали, что смогут обхитрить меня и выжить. Глупцы. Я не оставляю в живых тех, кто меня обидел. А они обидели. Все. И даже ты. Ты - особенно. Ну что ты смотришь на меня? Нечего сказать, да? Ах, прости, - наиграно сочувственно протянула она, - ты же не можешь говорить. Бедняжка. Тогда тем более нечего жалеть этот "планктон". Павлик... Он был готов на всё ради своей матушки, даже убить. Это ведь из-за него ты немая. Это ведь он заказал Алекса и украл твоего ребёнка. Хотя почему украл? Он прекрасно сыграл роль отца. Тебя в психушку, а ему младенца. Видела бы ты его, с каким облегчением он отдавал ребёнка мне. Ещё бы, ведь младенец напоминал ему о собственной неполноценности...
Алекс поморщился от внезапно вонзившейся в поясницу боли, словно шилом проткнули. Как же некстати разболелись старые травмы. Он сделал глубокий вдох - выдохнул. О чём говорила Амина, не вникал. И так знал. Павел Соколов, бывший бойфренд Ирки и предполагаемый отец её ребёнка, был бесплоден. Пропавший из больницы малыш, которого вот уже два года безуспешно искали все, кому сейчас доверял Алекс, был его сыном. Его, тогда ещё Алексея Туманова.
Это было зимой. Чуть больше трёх лет назад. Алекс встречал Леську из командировки, как у билетных касс увидел Ирку. Она вела себя странно: сперва подошла к кассе пригородных поездов, постояла немного, а когда подошла её очередь, вдруг ушла, даже билет не купила. Побродила по залу, но при этом ни разу не взглянула на расписание поездов. У выхода столкнулась с ним, посмотрела отрешённо. Алекс до сих пор помнил её заплаканные глаза. Потом она вернулась к кассе, Алекс пошёл за ней. Ей было всё равно, куда ехать. Она так и сказала кассиру. Тогда Алекс понял, что случилось нечто непоправимое. Он взял два билета на Московский поезд в одно купе. Ирма безразлично взяла билет и вышла на перрон. А он не находил слов, чтобы хоть как-то вывести её из оцепенения. Они и в купе молчали до самого вечера. Алекс вышел на минуту за чаем, а когда вернулся - не узнал Ирку. Волосы распущены, в глазах лихорадочный блеск. Из-под клетчатого шерстяного одеяла, в которое она закуталась, выглядывали босые ноги. Алекс редко боялся женщин, всегда уверенно добивался каждую, какую желал. Но тогда растерялся. Он понял сразу, чего Ирка от него хочет. Понял и струсил, захотел сбежать, но она отрезала ему путь, закрыв дверь купе на защёлку и собой. Против неё, красивой, дерзкой, страстной и такой желанной Алекс не устоял. Хотя заранее знал, чем закончится эта встреча. Тогда Алекс не стал всё усложнять, притворился спящим, позволив Ирке сойти на ближайшей станции. Сам же тайком сопроводил её до дома, вернее, до квартиры Леськи. А когда узнал о беременности Ирки даже и мысли не допустил, что ребёнок может быть от него. Пока не побеседовал с Павлом. Тот сам признался, что бесплоден. Сложить два и два было совершенно не сложно. Мужчин у Ирки после вагонного свидания не было. Как и до, кроме Павла. Алекс знал.