Как и следовало ожидать, хватило меня только на один день. Со мной всегда так, когда нужно просыпаться каждое утро. Первый день я еще способна выдержать эту пытку стоически и даже с некоторым энтузиазмом, а вот на второй день данный подвиг мне уже дается с трудом. Про дальнейшие дни, думаю, и говорить не стоит, ибо там с каждым разом дела обстоят все хуже и хуже. Ну не создана я для того, чтобы просыпаться каждый день ни свет ни заря. Хотя уверена в мире найдется не много таких людей.
Именно такой сонной и с широко раскрытым ртом меня и застал Михаил, когда дверки лифта распахнулись на первом этаже.
— А я уж подумал ты проспала, — недовольно пробормотал водитель и, сразу развернувшись направился к выходу из подъезда.
Несколько секунд стою как вкопанная и моргаю стене напротив. Мне же не показалось? Вытираю капельки слез с уголков глаз, что образовались там после зевоты и быстро выскакиваю из лифта, а затем и из подъезда. Нет. Мне не показалось. Водитель Яна снова приехал за мной. Почему-то резко раздражаюсь и ворчу:
— И тебе доброе утро.
Не понимаю. Зачем сообщать адрес своего дома, если ты с самого начала решил, что твой водитель будет по утрам забирать меня из дома? Хрен поймешь этого Яна. Делает одно, а подразумевает совершенно другое.
Спускаюсь по ступенькам и по привычке сажусь на переднее пассажирское место.
Михаил заводит двигатель и трогается. Медленно выезжаем со двора.
— Ты теперь каждое утро будешь за мной приезжать? — с откровенным недовольством интересуюсь я спустя некоторое время.
— А что? Есть какие-то проблемы? — как всегда ровно и выдержанно роняет водитель, а после поворачивается ко мне и дарит странно пофигистический взгляд.
— Да не то чтобы… — пожимаю плечами и отворачиваюсь к боковому окну. Даже если стану возражать, слушать меня никто не будет. Так какой смысл.
Остаток пути едем в полном молчании.
* * * *
Сегодня Ян не в настроении да к тому же совсем не спал. Всю ночь ругался с кем-то у себя в кабинете. Об этом мне сообщил Жерар, стоило только переступить порог кухни. Однако я никак на это не отреагировала. Чему уж тут удивляться? В этом весь Ян: сегодня он снисходительный и даже в некотором смысле добрый, а уже завтра бешеный как бык. Того и гляди подлетит и подкинет на рогах.
— Где она? — донеслось до нас гневное из холла.
Жерар сделал страшные глаза, шепнув какую-то ерунду про то, чтобы я спряталась куда-нибудь, и принялся что-то быстро кромсать ножом. Ага. Спряталась… Под стол если только. Махаю рукой на его совет и подхожу к гарнитуру, чтобы налить стакан воды. Еще только половина седьмого, так что у меня вагон времени, чтобы переодеться и приготовить Яну кофе. Кстати, никогда не видела, чтобы он завтракал.
— Ну наконец-то, — Ян материализовался через секунду. — Кофе в мой кабинет, быстро.
Кажется, хамство в этом доме в почете, ибо никто не считает нужным здороваться.
— И вам доброе утро Ян Валерьевич, — со спокойным видом отвечаю я, замерев со стаканом воды в руках. — Сейчас переоденусь и принесу.
Парень резко останавливается в проходе, потому что уже вознамерился уйти и поворачивается ко мне.
— Я сказал быстро. Чего не понятного?
Тяжело вздыхаю. Конечно, все понятно, когда одним лишь взглядом убить можно.
— Уже бегу, — отставляю стакан в сторону и принимаюсь за кофе. Ян уходит.
— Я же говорил, — тихо отмечает затем Жерар. — Если бы он тебя сейчас не увидел, могла бы спокойно переодеться и даже чаю попить.
— Да ладно, — отмахиваюсь. — Какой смысл, он бы потом еще к чему-нибудь придрался бы.
— Когда закончишь с делами приходи на кухню, — повар обтер руки об фартук, подошел к холодильнику, открыл дверцу и указал на большую коробку с тортом. — Будем чай пить.
— Сегодня какой-то праздник? — сразу пытаюсь вспомнить дату. Никогда не запоминала ежегодные даты, отмеченные в календаре красным.
— Угу, — повар возвращается к готовке. — У меня день рождения.
— Да ладно?! — забывшись, чуть не кинула в чашку с кофе сахар. — Блин, а я ведь без подарка.
— Ничего, ты ведь не знала.
Ставлю чашку на поднос и с улыбкой говорю, прежде чем уйти:
— Ладно, я потом тебе куплю что-нибудь.
— Договорились, — со смешком кивает Жерар.
Сперва хотел зайти к «себе» в комнату, переодеться, но решила, что если задержусь еще хоть на секунду, то совершенно точно огребу по шее. И я не ошиблась. Стоило только подняться на второй этаж, как тут же стали слышны гневные крики. Когда подошла к кабинету Яна, поняла, что парень с кем-то ругается на английском. Причем очень чистом английском. А я вот на данном языке ни «бе», ни «ме», ни «кукареку» не знаю. Так пару словечек и фраз, и то с трудом. До сих пор жалею, что в свое время не учила английский в школе.
Коротко стучу и, не дожидаясь ответа, сразу вхожу. Ян стоит перед столом, стул отодвинут назад, в руках у него какие-то бумаги. Он сразу переводит на меня гневный взгляд и продолжает ругаться, словно бы мне это говорит, а не собеседнику на той стороне линии. Никак не меняюсь в лице. Прохожу, ставлю поднос с кофе на стол и убираю руки за спину. Несколько секунд мне удается выдержать этот злющий взгляд и изредка прерывающиеся крики, из которых я ни бельмеса не понимаю, но затем я все-таки отворачиваюсь и тупо смотрю на один из шкафов обильно заставленный книгами. В какой-то момент мне даже становится жалко собеседника Яна. О чем бы ни шла речь, уверена он не хило напортачил.
— Почему так долго? — наконец, «положив» трубку, парень теперь накинулся на меня.
Перевожу взгляд на юношу и честно совершенно не знаю что ответить. Я же не виновата, что кофе так долго варится. Хотя по мне так прошло всего ничего, но Яну ведь этого не объяснить.
— Ладно, не важно, — отмахивается он и садится в кресло, затем зажмуривается и потирает виски кончиками пальцев. Усталость на его лице можно увидеть невооруженным глазом.
— Может, вам поесть принести? — не подумав предлагаю я, и тут же жалею об этом.
— Разве я просил? — жесткое, недовольное.
— Я подумала, что вы голодны…
— А ты еще и думать умеешь? Удивительно.
Ну всё, лимит моего терпения исчерпан. Теперь закипать начинаю я. И как только можно быть таким уродом. Пытаешься пойти ему на встречу, а он один хер тебя с говном мешает. Козлина.
Не отвечаю.
— Свою инициативу держи при себе, — он выпрямляется, пододвигает к себе ноутбук. — Когда мне что-то понадобится, я непременно сообщу тебе об этом.
— Если кто-то испортил тебе настроение с утра по раньше, — это сейчас не я говорю с таким серьезным видом, — то это не значит, что теперь ты можешь вымещать злобу на других, — вижу, как юноша меняется в лице и поднимает на меня удивленный взгляд. Только вот, меня уже не заткнуть. — Лично я ничего плохого тебе не сделала. Да и никто из присутствующих в этом доме.
Ян вдруг жестко усмехается:
— А ты теперь еще и учить меня будешь?
— Нет, — спокойно, Алёна. Спокойно. — Просто говорю очевидное.
Парень кивает моим последним словам, встает и направляется ко мне. Не двигаюсь с места, но внутренне уже готовлюсь.
— Всем присутствующим в этом доме, — он останавливается напротив меня и продолжает елейно-опасным тоном, — я плачу деньги за то, чтобы они выполняли свою работу. А так же воздерживались от никому не нужных комментариев и высказывания личного мнения, — внезапно Ян поднимает руку и вцепляется кончиками трех пальцев за край воротника моей расстегнутой толстовки. Хочу сделать шаг назад, но меня словно кто-то держит. — И, к слову, со вчерашнего дня ты тоже на меня работаешь. Так что, прикрой свой прелестный ротик и дуй переодеваться в рабочую форму.
Парень возвращается за стол, а вместе с ним и отступает опасность, словно черное грозовое облако готовое в любой момент шарахнуть в тебя молнией. Облегченно выдыхаю и, пользуясь предоставленной возможностью, покидаю кабинет.
Вот же черт. Даже не представляю, что его сдержало.