— На вашей щеке кровь.
— Неважно.
— На ваших руках тоже кровь.
— Но не на ваших. Пока не на ваших. — Она горько усмехнулась: — Хочу объяснить вам, почему я убила Кита Дэллинга. А потом мы решим, что нам делать дальше.
— У вас в руке пистолет.
— Знаю. И не собираюсь с ним расставаться. Когда я застрелила Кита, у меня не было оружия. Мне пришлось драться с ним за пистолет.
— Понятно. Самозащита. Ловко. Только пройдет ли это у вас?
— Я говорю правду.
— Если это действительно так, то вы делаете это впервые.
Да, в первый раз. — Она говорила быстро, низким голосом, — Когда я привезла Джо в Пойнт во вторник утром, то возле пристани увидела машину Кита. Он знал, что Джо появится там. Об этом я ему сказала сама. Я не понимала, что замышляет Кит. Я вернулась в Лос-Анджелес, в квартиру Кита, и стала ждать его возвращения. Когда он вернулся домой, я спросила его, что он сделал, и он мне признался. Он подрался с Джо на судне и столкнул его в океан. Он думал, что теперь нам ничто не помешает пожениться. Я не смогла скрыть своего отношения к нему. Я и не пыталась этого сделать. Он был убийца, и я ему прямо сказала об этом. Затем он выхватил пистолет и направил его на меня. Это был тот пистолет, который отнял у Джо, ваш пистолет, который, как вы правильно догадались, Джо забрал у вас. Я сделала вид, что он меня уговорил — ведь речь шла о моей жизни. И кокетством сумела отвлечь его, а затем отобрать пистолет. Я его застрелила. Я должна была это сделать. Потом меня охватила паника, и я бросила оружие в сточную яму. А когда меня начала допрашивать полиция, я все наврала. Испугалась. Я знала, что Джо погиб, и для него не имело значения, если бы я приписала ему убийство Кита. Теперь я сознаю, что допустила ошибку. Когда это произошло, мне надо было вызвать полицию и рассказать всю правду.
Ее грудь судорожно вздымалась. Как любая женщина со спутавшимися волосами и кровью на лице, она обладала притягательной силой беспризорной, но это впечатление разбивалось о твердо сжатый в ее руке пистолет. Я подумал о Спиде и о том, как легко потерять самообладание, если на тебя направлено оружие. Хотя и раньше я оказывался под прицелом и одного, и нескольких пистолетов, но всякий раз это было связано с новым, необычным ощущением. И пистолет в руках такой женщины, как Гэлли, был чрезвычайно страшным оружием. Все, что в ней оставалось женского, сосредоточилось в ее глазах, и единственное, что в этот момент значило для нее, — это она сама.
— Какая же тут правда? — произнес я. — Вы так часто меняли свою версию, что я сомневаюсь, знаете ли вы сами, что же произошло на самом деле.
— Вы мне не верите? — Казалось, ее лицо стало уже и вытянулось. Прежде она никогда не выглядела столь безобразно. Безобразная женщина с пистолетом в руке — страшное зрелище.
— Верю. Только частично. Я не сомневаюсь, что вы застрелили Дэллинга. Обстоятельства показались мне несколько нереальными.
Кровь на ее рассеченной щеке шевельнулась, как черный червь в углу рта.
— Полицейские мне поверят, если там не окажется вас, чтобы отрицать это. Гэри я могу окрутить вокруг своего мизинца. — Это было безнадежным хвастовством.
— Вы теряете свою привлекательность, — сказал я, — От преступлений женщина дурнеет. Вам приходится платить за это такую высокую цену, что они не стоят того, несмотря на кажущуюся выгоду. Я услышал звук в задней части дома и разговором старался заглушить его. Звук был такой, будто где-то в темноте барахтался пьяница.
Она взглянула на пистолет в своих руках и опять перевела взгляд на мое лицо, рассчитывая в уме траекторию пули. Я заметил, как напряжены ее суставы в рукоятке.
И я немножко наклонился вперед, не вставая со скамеечки, переместил вес своего тела на мышцы ступней и продолжал говорить:
— Если вы выстрелите в меня, то обещаю, что доберусь до вас прежде, чем умру. И даже если вы останетесь в живых, смотреть будет не на что. Даже если вы выживете, полиция вас прикончит. Вы чертовски уязвимы, — Задняя дверь скрипнула. — Чертовски уязвимы, — громко повторил я. — Уже два убийства, даже три, и это не все. Но вы не можете убить всех. Нас слишком много, одна сумасшедшая с пистолетом не справится с нами.
Чьи-то с трудом передвигающиеся шаги послышались с кухни. Она услышала их. Ее взгляд метнулся на дверь, находившуюся от нее справа, опять возвратился ко мне, прежде чем я пошевелился. Боком она высвободилась из своего кресла, спиной отошла к окну так, что ее пистолет контролировал все пространство от меня до двери на кухню.