— Послушайте, вы не имеете право так говорить. Я люблю свою дочь и лучше кого-либо забочусь о ней!
— Не сомневаюсь, но таковы правила. Вас вызовут в службу опеки и проведут беседу, не стоит паниковать заранее. Если, как вы утверждаете, все в порядке, то проблем не будет. Всего доброго вам.
Эван жмется ближе ко мне и начинает плакать.
— Мамочка, меня заберут? Я не хочу!
— Никто тебя у меня не отнимет, даже не думай.
Сердце разрывается от страха и от осознания того, что нас обеих ждет. Я целую ее лоб и поправляю взлохмаченные волосы.
— Вивиан, я была вынуждена позвонить им. Не осуждайте, прошу вас. — Кляйн виновато перебирает пальцы. — Я знаю, что у вас хорошая семья.
— Дебора, перестаньте. Надо, значит надо. Мы справимся, верно, малышка?
Эван лучезарно улыбается, и мы с Деборой переглядываемся, будто подаем друг другу знаки.
— Пойдем, прогуляемся в парке, купим мороженое. Скажи, до свидания, миссис Кляйн.
Дочка подходит и крепко обнимает учительницу. Та поглаживает светлую голову и говорит:
— Завтра увидимся, отдыхай.
В просторном коридоре, фисташкового цвета нас провожают взглядами работники детского сада. Они молчат, но я улавливаю осуждение в их глазах. «Мать-одиночка», «Карьеристка», «Неудачница». Все эти определения, так или иначе, затрагивают до глубины души. До сего момента, я не задумывалась, каково Эван. А что ждет ее в школе? Появление дедушки или дяди на праздниках? А в день отца рассказы о вымышленном герое, которого я придумаю к тому времени? Черт, я обязана облегчить жизнь дочери. Может быть, Джек все-таки не таки безнадежен?
Сытный ужин и болтовня с бабушками по видеосвязи, поднимает нам обеим настроение. Клара, что уже окончательно перебралась в семейный особняк, настоятельно просит пройти обследование. Советует записать Эван на прием в клинику. Мы знаем, о чем идет речь, но малышке не обязательно знать и уж тем более, переживать тот ад заново. Как только Эван укладывается спать, я перезваниваю родным, и мы говорим без секретов.
— Неужели, всё возобновляется? — с грустью в голосе произносит мама.
— Я не переживу, просто не переживу. — провожу рукой по лицу и едва сдерживаю слезы.
— Милая, не вздумай плакать, справились тогда, сможем и сейчас. — вклинивается Клара. — Медицина не стоит на месте. Доктор Питерс, профессионал и чудо-хирург!
— Вы же помните, сколько ночей я провела в больнице?
— Помним, — мама придвигается к бабуле. — И не оставим тебя одну. Так ведь?
— Конечно! Какие могут быть сомнения. Самое лучшее, что мы можем сделать в данной ситуации, не нервничать, сдать анализы и надеется на благоприятный исход. — грамотно раскладывает план Клара.
— Ладно, утром заеду в клинику и поговорю с Питерсом. — я укладываюсь на кровать и взбиваю подушку.
— А насчет той Круэллы, не волнуйся, она всего лишь мутит воду. Руководство сада в курсе диагноза Эван и при любом повороте, встанет на твою сторону, — резюмирует мама, и я расслабляюсь. — Как там Джек?
— Нормально. — слегка ухмыляюсь я.
— Просто рискни, он хороший парень. — Клара приближает экран. — Тебе двадцать три, и жизнь в этом возрасте должна бить ключом!
— Чему ты учишь мою дочь? — возмущается мама. Правда, это очень смешно выглядит.
— Тому, что надо разминать свои тазовые кости время от времени!
Мы дружно смеемся, и я ненадолго забываю о проблемах. Женщины Палмер, настоящие бестии и пользуются большим успехом среди мужчин. Даже бабуля в свои года, собирает взгляды умудренных опытом джентльменов. Я не замечаю, как засыпаю с планшетом на груди. Во сне, в миллионный раз встречаюсь с Хантером в туалете. От сдавленного крика, чуть не падаю на пол. Удержавшись за матрас, ложусь обратно и до пяти утра, смотрю в потолок, слушая собственное сердцебиение.
Глава 10. Хантер
С утра, в общей раздевалке, я понимаю, что не все в восторге от моего появления в слаженном рабочем коллективе.
— Какого хрена, Нэш? У нас уже был печальный опыт с бывшими заключёнными! — говорит парень, чей шкафчик расположен по соседству с моим. Он хлопает дверью и покидает раздевалку, бросая на меня предупреждающие взгляды.
— Не обращай внимания на Сэндлера, он вечно всем недоволен. — Майкл ободряюще хлопает меня по плечу, и мы вместе направляемся на наш участок.
— О каком печальном опыте он говорил?