— И ты ему все рассказала?
— Я сама не знаю, как так вышло. Я испугалась. — Она подняла заплаканные глаза на братьев. — Надо что-то делать! он отнимет у меня детей!
— Джейс, это всего лишь угрозы. — Бил опустился на стул рядом с ней. — Блеф. Ты же видела фото во всех этих журналах. Видела, не отрицай, — он не дал ей возразить. — Думаешь, с той жизнью, к которой он привык, ему нужны дети?
— Я не знаю. Но он сказал, что влюбился в них. Бил, — Джейс испуганно смотрела на брата. — Он сказал, что завтра приедет за ними. Заберет на весь уик-энд. А что если… если он их потом не вернет?
— Мы заявим на него в полицию. Пусть еще попробует доказать, что это его дети.
— Эта мысль мне нравится, сестренка, — Роб стоял напротив неё, опираясь о столешницу кухонного островка, скрестив ноги и обхватив себя руками. — Сначала, пусть докажет. А до этого он и шага к ним сделать не посмеет.
— Докажет? — Джейс усмехнулась. — Да ему и доказывать не надо будет! Ты же сам принес мне свидетельства о рождении и паспорта Кида и Бри, которые переслал тебе Генри!
— Черт! — Роб почесал затылок. — Ну, я не знаю. Скажу одно, я изначально был против всего этого плана. И вот к чему это привело. Может, тебе, в самом деле, лучше уехать?
— Он найдет меня. И детей. Теперь уже точно. — Джейс устало закрыла глаза. — Он и тогда искал. Он сам сказал мне. И вы это знали.
Бил и Роб украдкой переглянулись между собой. К такому они готовы не были. А Джейс устало продолжала.
— Мы все нагородили кучу лжи, скрывая от Марка правду. Сначала, о моей учебе и том, кто заставил меня принять это решение. Потом о детях. Его отец слишком рьяно оберегал его. Только бы он ничего не знал. И вот он узнал. И что? скажите мне, что? как теперь нам всем выпутаться из этого, а? как жить? И самое главное, как сказать детям?
— Джейс, малышка, — Бил подошел к ней и положил руку на плечо. — Не паникуй. Может, все еще и обойдется.
Но она встала, решительно скидывая руку брата с плеча:
— Я больше не Джейс, Бил. Я Джессика. Джесси Монро. В конце концов, ты и сам хотел, чтобы я стала ею. Я не знаю, что делать. Но в одном я уверена точно: врать я больше не буду. И если Марк хочет взять детей на уик-энд, то я не буду ему в этом препятствовать. И вам не позволю. А сейчас я хочу забрать Кида и Бри и поехать домой. — она решительно пошла к выходу, доставая из сумочки свой телефон, чтоб позвонить братьям. Но у порога остановилась и резко развернулась. Её глаза сейчас напоминали два глубоких синих озера, готовых разразиться бурей: — И да, я подумаю, прощать ли вас за всю ту ложь, которой вы оплели меня.
— Джейс, — Бил тяжело вздохнул, — Ты и сама знаешь, что так было надо.
— Надо? — она горько усмехнулась, — Сейчас я не уверена в этом. Да, мы с Марком, как ты говорил, из разных сортов глины. Но вот вполне возможно, что не послушай я вас, и нет, я не тешу себя иллюзиями, что все у нас могло сложиться. Но он, по крайней мере, не считал бы меня своим врагом. И не так сильно ненавидел.
Вечером Джейс сидела в спальне малышей, на краю кроватки Кида, и заботливо поправляла ему одеяло.
— Завтра пятница. — мальчишка досадливо вздохнул и сел.
— Да, и что? — Джейс растрепала волосы на макушке сына.
— У тебя дежурство, мы с Бри помним.
— Котенок, это моя работа, — Джейс вздохнула. — Тем детям, что остаются в Центре, нужен врач. Им все время нужен врач. Вот завтра моя очередь.
Бри вылезла из своей кроватки и забралась к ней на колени. Прижалась к груди и грустно вздохнула. А Кид продолжил:
— Значит, нам снова придется ехать на ночь к дяде Билу и этой его Алисии? — Он сморщил носик, при упоминании имени своей тетки. — Почему мы не можем поехать к Поли?
Джейс усмехнулась: Поли. Они именно так называли свою обожаемую Паолу.
— Мам, правда, — Бри положила ладошку на щеку Джейс, заставляя её посмотреть ей в лицо. — Я не люблю Алисию. И Кид её не любит. И еще этот Чед! он вечно дерется и хнычет. А Алисия ворчит на нас. И не разрешает дяде Билу за нас заступаться.
— Крошка, — Джейс грустно улыбнулась. — Поли сейчас трудно приглядывать за вами. Но она всегда рада вам. И я думаю, что завтра вам вовсе и необязательно ехать к дяде Билу.
— Правда? — две пары глаз, небесного цвета, недоверчиво смотрели на неё.
— Да, — она вздохнула и набрала полную грудь воздуха, думая, что вот сейчас сможет. — Помните того… мужчину, что столкнулся с вами в Центре?
— Марка?! — Бри насторожилась.
— Да. Мы знакомы с ним давно, очень давно. Просто, долго не виделись.
— И что? — Кид поерзал на месте, ближе придвигаясь к маме.
— Ну, он заходил ко мне, сегодня. Поинтересовался, как мои дела. — Джейс прикрыла глаза, раздумывая, ложь это или нет. И решила, что это часть правды. — И он предложил забрать вас на эти выходные к себе.
— Что? правда? — Кид усмехнулся. — И ты?..
Ему очень хотелось снова увидеться с Марком. Из всех знакомых ему взрослых мужчин он один обращался с ним, не как с маленьким ребенком. Дядя Бил вечно что-то вычитывал им. Дядя Роб считал маленькими детьми и очень неодобрительно качал головой, если видел, как он сам и Бри залезали на дерево, что росло во дворе, и прыгали с самой низкой ветки. Тим и Том вечно подшучивали над ними. Да, это было весело и забавно, они не обижались на них. Но зачем всегда называть их мелюзгой?
— И я думаю, что вам можно поехать…
Но Габриэль надула губки и, сложив руки на груди, завертелась на месте:
— У! так нечестно! Почему он пришел к тебе? Он сказал, что придет ко мне! и подарит мне букет цветов!
— Солнышко, если Марк обещал, то он придет. И непременно с цветами, — Джейс грустно вздохнула. — Он еще никогда не нарушал своих обещаний…
Глава 6
Марк лежал на спине, подложив руки под голову, и таращился в потолок. Сон не шел к нему. Должно быть, из-за всех тех мыслей, что лезли в голову. Столько событий произошло с ним, и всего за пару дней.
Незащищенный секс у него был всего один раз в жизни. С Джейс. И вот к чему это привело. Довольная усмешка приподняла уголки его губ: у него двое детей. Двое детей. Сын и дочь. С одной стороны, совсем крохи, а вот с другой, вполне себе взрослые ребята. Он всегда относился к детям равнодушно. Они его не то, чтобы раздражали, но и особого восторга от общения с ними он не испытывал. Но, это с чужими детьми. А вот с этими мальчишкой и девчонкой… Ему не терпелось вновь увидеть их. Хотя, вот тут вопрос: он сам был когда-то мальчишкой и знал, чем можно заняться с Ники. А вот с Габриэль? Все эти мишки, куклы, домики, платьица… Может, будет достаточно скупить ей магазин игрушек, а дальше она со всем этим разберется?
Мальчишки, есть мальчишки. Им надо в детстве лазать по деревьям, прыгать с крыш, разбивать коленки и локти. И чужие носы. Это учит их выносливости. Помогает понять, что в этой жизни плохо, а что хорошо. Понять силу простого слова, и слабость своего кулака. Мальчишка должен чувствовать справедливость, быть на её стороне, но и уметь отстаивать свою позицию. А уж спорт в его жизни должен играть не последнюю роль. Они обязательно повесят с ним баскетбольное кольцо. А что? теннисный корд потеснится. Покрытие там хорошее. Да, кольцо они повесят. И, вот интересно, а у Ника есть велосипед? И, да, самое главное: больше никакого Кида! Что за нелепое детское прозвище: Кид! «Ребенок»! Он Николас! И точка.
А вот с Габриэль… Все девчонки капризные неженки? И ревут по каждому пустяку и поводу? Если его малышка упадет и разобьет коленку? Черт! И как ему успокоить её? Нет, с мальчишками проще: ты мужик, ты должен терпеть боль. Потому что физическая боль — это такой пустяк, по сравнению с болью душевной. А вот девочки? Тут сработают только все эти: «У киски боли, у собачки боли…»? он вдруг четко и ясно представил себе заплаканные глаза своей Габриэль, яркие, синие, с темным ободком. И красный носик. Нет! не будет она плакать! Лучше сразу все дорожки вокруг дома переделать! Мама, конечно, будет против. Ведь это её любимый песчаник. Она сама так тщательно следила за тем, как рабочие укладывали его. Но, черт возьми! Это его крошка! Его принцесса! И в доме надо все углы обить мягким материалом. И на ступеньках лестницы раскидать пуховые подушки. Да. Именно так и надо сделать. А еще, с пятнадцати лет. Нет, с четырнадцати, да (он прекрасно помнил себя в этом возрасте) посадить её под домашний арест. Все подруги только дома. И никаких мальчиков! Уж это точно! Он не переживет, если его принцесса… если какой-нибудь мудак сумеет разбить ей сердце.