Но девчонка не намерена была сдаваться:
— А мама бы прыгнула. Бомбочкой.
Ох. Вот не надо было упоминать о маме. Марк вздохнул и отвел взгляд: снова упоминать. Потому что, когда они были у фонтана, на центральной площадке Ники вспомнил, как они с мамой гуляли по городу и бросали монетки в фонтан на площади. Еще ранее, когда он увел их из кухни, малыши твердили, что мамочка непременно должна научиться печь такое же вкусное печенье.
Бомбочкой. Она и прыгала, с бортика этого бассейна, «бомбочкой»…
Он тряхнул головой, прогоняя воспоминания, и повел детей на площадку, что построили когда-то для них с Ником.
Но и тут, качаясь на качелях, Бри сказала, что маме бы тоже понравилось.
Марк нахмурился: ей нравилось. Именно поэтому она просила его раскачать сильнее, так, чтобы она обняла небо. И он раскачивал. И смеялся вместе с ней. И ловил её, и кружил, и целовал…
Он сидел на скамейке и думал о том, что весь его первоначальный план сейчас летит со скоростью света на дно самого глубоко каньона. Николас и Габриэль еще слишком маленькие, и слишком привязаны к своей… маме. И поэтому, отобрать их у неё, как хотел сделать с самого начала, не получится. А он хотел. Хотел причинить ей ту же боль, что она причинила ему. Он хотел отомстить. Но понимал, что уже не сможет сделать этого. Не сможет причинить боль своим детям. А раз так, то придется искать мирное решение. Найти тот самый компромисс, который устроит обоих. Вот только искать его придется Джейс, потому он на уступки идти не собирается. В понедельник он будет в Нью-Йорке, и они с Филом начнут собирать бумаги в суд на единоличную опеку и признание отцовства. Он нахмурил лоб: жестоко? Но по-другому он сейчас не мог.
— Марк. — он очнулся. Бри дергала его за рукав. Стояла перед ним, скрестив ножки и пританцовывая на месте. — Марк!
— Что случилось, крошка?
— Мне надо пи-пи, — девчонка опустила глаза и смущено ковыряла пуговицу на его рубашке-поло.
— Прости, что? — Марк удивленно смотрел на неё.
— Ну, пи-пи. — Она привстала на носочки и громко, в самое ухо, прошептала: — Я в туалет хочу.
— А, — Марк потянулся, а потом вскочил в панике, подхватывая дочь на руки. — Вот, черт! В туалет… Да, конечно.
Он метался по детской площадке, не зная, что делать. В дом, надо скорее в дом. А Ники? Оставить здесь? Но здесь качели. А там бассейн…
— Детка, потерпеть можешь? — Бри кивнула. — Николас, обещай… — Марк повернул голову в сторону водной глади. — А, впрочем, нет. Идем с нами. Бегом.
Он протянул сыну руку и, быстрым шагом, но так, чтобы и мальчишка успевал за ним, пошел к дому. Совершенно забыв, что вот для таких случаев, за живой изгородью, что скрывала детскую площадку, был оборудован комфортабельный туалет. Для него и старшего брата.
Марк вошел в дом, отпустил руку Николаса и, перепрыгивая через две ступеньки, летел в свою спальню. Распахнул дверь ванной, включил свет, и поставил Бри перед унитазом, как мальчишку.
— Ну, вот. Давай. Успели? — Бри кивнула, но стояла и смотрела на него. Марк стукнул себя по лбу. — Черт! — он выглядел растерянным и говорил сам с собой. — Она же девочка! — он повернулся к ней. — Бри? Мне?.. Мне выйти? Отвернуться?
— Ой! — Габриэль закатила глаза. — Мне помочь! и поскорее!
— И как? — он был напуган и растерян, потому что не знал, что ему надо делать.
Но Габриэль стаскивала с себя свои шортики и показывала на унитаз:
— Он высокий. Посади меня.
Марк посадил. И отошел, чертыхаясь и бормоча себе под нос. К такому он, пожалуй, не был готов. Одно дело, мальчишка. Чего тут стесняться? Но, девчонка?!
— Придурок! — он ерошил волосы на затылке. — Она твоя дочь! Дочь! Черт! Ну и попал я! и пора прекратить чертыхаться!
— Я все! — Габриэль облегченно выдохнула.
— И?.. И что? — Марк все так же испуганно повернулся к малышке.
— Дай бумажку, — она растопырила маленькие пальчики. — И помоги.
Так, взять себя в руки и позвать маму. И он так и собирался сделать. Снял с держателя целый рулон бумаги, и, протягивая его дочери, направился к двери. Но Габриэль справилась сама. Слезла с унитаза и, неловко перебирая ножками в спущенных шортиках, подошла к нему:
— Поможешь?
— А? — Марк присел перед девчонкой. — Да, конечно.
Он очень осторожно, как будто перед ним была хрупкая фарфоровая кукла, помог Бри привести себя в порядок. А потом взял её на руки и понес к умывальнику, ставя в своей голове галочку напротив пункта: «купить подставку в ванную». Не придумав ничего лучше, он посадил девочку на свою согнутую коленку, и включил воду.
Габриэль мыла руки и крутила головой, рассматривая все вокруг через огромное, во всю стену, зеркало.
— А что там?
Она махнула мокрой ручкой в сторону душевой кабины, обрызгивая Марка водой.
— Там, — он попытался увернуться, но капли воды стекали по его лицу. — Ванна.
— Такая большая?
И чего уж этой девчонки такие глаза! на пол-лица. Прям, как… Марк снова вздохнул:
— Большая. Хочешь посмотреть?
— Угу! — Габриэль была в полном восторге от этого дома. — А в ней можно купаться?
— Можно. — Марк усмехнулся. Странно, он готов все на свете разрешить этой девчонке.
— А пузырьки в этой ванне есть?
— И пузырьки, и… фонтан.
— Правда?!
— Да.
— А можно нам с Кидом?..
— Нужно, — Марк улыбался во весь рот: ему нравилось быть отцом. — Я скажу вашей бабушке…
Но ответа Бри не дождалась. Она, радостно визжа, неслась вниз, к брату:
— Кид! Кид!..
— Бри! — Марк перепугался и ринулся за ней. — Бри, стой! Там лестница! Нельзя так! Осторожнее!
Но маленькая девчонка не слушала его: она, приступая ножками на каждой ступеньке, спешила спуститься вниз и обрадовать брата.
— Кид! — она остановилась посередине и, разводя ручки в стороны, стала объяснять Нику, что шел к ней вместе с Региной. — Там ванная! Огромная! И Марк сказал, что можно с пузырьками! И пеной!
— Мам, — Марк подхватил дочь на руки, закидывая её на плечо. — У нас есть пена?
— Вишневая! — Бри елозила, лежа животом на его плече.
— Вишневая, — он усмехнулся и опустил ладонь на непоседливую попку. — С вами, маленькая леди, я еще разберусь. Я просил вас подождать.
— Но, но там ванная! — Бри поправляла руками свои кудряшки, что свешивались вниз, мешая ей.
— Марк, — Регина пыталась сдержать смех. Новая роль её сына нравилась ей. — Отпусти девочку. Моя милая, — она обняла внучку, как только та подошла к ней. — Будет тебе ванна. С вишневой пеной. Но сначала идемте ужинать.
— Мы будем спать здесь?
Раскрасневшиеся после теплой ароматной ванной, в пушистых халатиках сиреневого и голубого цветов, брат и сестра прыгали по большой кровати в гостевой комнате.
— Здесь, — Регина присела на край, протягивая им новые пижамки. — Но мы будем рядом.
И пока Регина читала внукам сказку, Марк сидел рядом и смотрел на детей. Николас широко зевнул, повернулся на бок и уже опускал тяжелые веки. Этот необычный день подходил к концу.
Ласково поцеловав малышей и пожелав им спокойной ночи, Марк и Регина разошлись по своим спальням.
Марк устроился удобнее, подкладывая под спину подушку и садясь вплотную к спинке кровати. Поставил на колени ноутбук и решил немного поработать. Ему надо было ближе ознакомиться с личными делами сотрудников, что прислал ему на почту глава кадровой службы. Он перелистывал файлы, делал пометки, как дверь приоткрылась, но никого в проеме видно не было. Он отложил ноутбук, вытянул шею и усмехнулся.
Сначала громкий шепот: «он здесь», и вот уже две пары босых ног шлепали по полу к нему.
— Можно к тебе? — Бри держала сонного брата за руку.
— Залезайте, — Марк закрыл ноут и пристроил его на прикроватный столик. А затем откинул край одеяла, приглашая незваных гостей. — Не спится?
— Не-а, — девчонка карабкалась на высокую кровать.
А Ники, как только забрался, юркнул под одеяло и примостился на подушке, рядом с Марком. А вот Габриэль забралась ему грудь и села, свешивая ноги по бокам. Сна у неё не было ни в одном глазу. Она проводила ладошками по щекам Марка, гладя его, словно котенка.