— Я подумала, может, они тебе нужны, — сказала она, усаживаясь на стул рядом со мной.
— Спасибо.
Я был слишком смущен, чтобы смотреть на нее, поэтому просто стянул с плеч полотенце и начал складывать его у себя на коленях. Было уже достаточно жарко, и мои волосы почти высохли.
— Наверное, трудно переезжать на новое место? — спросила Эмбер. — Я прожила здесь всю жизнь. В одном и том же доме, с одними и теми же людьми. Это так скучно.
Она фыркнула, и я не выдержал и коротко рассмеялся.
— Это, наверное, тоже трудно. А я здесь никого не знаю.
— Ну, ты знаешь меня, — звонко объявила она — А я просто классная.
Она улыбнулась, показав ровные белые зубы, и на ее пухлой щеке образовалась ямочка.
Я снова рассмеялся, и напряжение начало покидать меня. Покрутив в пальцах край полотенца, я мрачно взглянул на нее.
— Извини меня за то, что отмочил мой отец.
— Тебе-то за что извиняться?
Я пожал плечами.
Она помолчала несколько мгновений, потом спросила:
— Зачем он это сделал?
Слова «потому что он настоящий говнюк» чуть не сорвались с моих губ, но вместо этого я сказал то, что всегда говорила моя мать, когда отец вел себя как подонок.
— Он просто хочет, чтобы я был больше похож на него.
— А-аа. — Эмбер откашлялась и посмотрела на меня: — А ты?
— Что я?
— Похож на него?
Я взглянул на отца, который к этому времени расстался с Томом и уселся у бассейна рядом с женщиной в купальнике, который почти не скрывал ее большие сиськи. Она рассмеялась над какими-то словами отца, и тот как бы случайно коснулся пальцами ее голой ноги.
— Нет, — коротко сказал я Эмбер. — Не похож.
— Может, это и хорошо.
— Да.
Меня поразило то, что после десяти минут общения эта девчонка, похоже, уже понимала меня.
— Послушай, — сказала она. — Ты же хочешь есть, верно? Так пойдем поедим. Я скажу тебе, что выбрать вкусненького.
— Отлично, — отозвался я. — Спасибо.
Я снова застенчиво улыбнулся, выражая благодарность за ее дружелюбие. Было не важно, что она была на два года младше и что мы будем учиться в разных школах. В этот момент было ясно одно: Эмбер и я станем друзьями.
— Что ты скажешь по поводу этой? — спросила Эмбер, когда мы ходили по густому лесу, в который елочный питомник допускал публику во время праздника. Моя мама отправилась вместе с Брайантами в другую сторону на поиски большого дерева для них, а нам с Эмбер поручила выбрать елочку поменьше.
— Вы оба знаете, что мне нравится, — сказала она, отправляя нас на поиски.
По правде сказать, Элен придавала больше значения подобным вещам, чем моя мама. И если бы Элен, с которой они сдружились, не шпыняла ее, она и вовсе бы не стала ставить в доме елку. Но когда мои родители развелись через шесть месяцев после переезда в Беллингхэм, Брайанты фактически взяли нас с мамой под опеку. И она была глубоко признательна им за доброту. Как и я.
Я остановился и уставился на елочку, на которую указывала Эмбер. Это было пушистое дерево примерно одного роста с ней.
— Мне кажется, у мамы не найдется достаточно игрушек, чтобы украсить такое большое дерево, — сказал я.
— Она всегда может позаимствовать их у нас, потому что на чердаке хранится не меньше миллиона безделушек, — со смехом отозвалась Эмбер.
Ее щеки раскраснелись от мороза, и на носу ярко обозначились коричневые веснушки. Ее глаза сверкали от смеха. Я был счастлив, что по дороге в питомник мы смогли рассеять напряжение, воцарившееся между нами. Даже если мне пришлось солгать, говоря об их отношениях с Дэниэлом. Я так любил ее, что у меня щемило сердце. И я был готов на все ради нее, готов был сказать что угодно, лишь бы не потерять ее.
— Помнишь, как мы налили вина в кофейные чашки и залезли на чердак, чтобы выпить его? — спросил я.
— Бог мой! — воскликнула Эмбер. — Я совсем забыла про это. Сколько нам было лет?
— Ты училась на первом курсе колледжа, а я заканчивал предпоследний. Это было во время весенних каникул. Мы с ума сходили от скуки и решили попробовать, каково это — напиться.
— Точно. — Она засунула руки в карманы своей огромной лыжной куртки и начала подпрыгивать на месте, очевидно, чтобы согреться. И я с трудом подавил желание обнять ее. — Ты выпил всю чашку одним махом, за тридцать секунд. И так опьянел, что опрокинул коробку с игрушками.