— Гораздо.
— А я слышала, что Рейвдэйлы богаче нас?
— Мать предпочитала воспитывать меня в строгости, поэтому фамильные богатства мало влияли на мой образ жизни.
У Эффидель, кажется, был талант наступать на больные мозоли.
— Торн правда на тебе женится? — спросила она после небольшой паузы. — Он ведь ужасно привередлив и чванлив. И весьма щепетилен в выборе жён. Папочка уже несколько раз договаривался о его свадьбе, но каждый раз, в самый последний момент, свадьба расстраивалась. И всё из-за Торна! То невеста казалась ему недостаточно знатной, то недостаточно красивой. Вы, конечно, очень красивая, но, откровенно говоря, ваша красота не во вкусе моего брата. Он любит всё кричащее и безвкусное. Ему нравится, когда у женщины вот такая грудь, — девушка со смехом выставила руки перед собой чуть ли не на всю длину, — и вот такая попа. Торн всегда предпочитал женщин попроще, без заморочек, как он любит говорить. Для него даже я порой кажусь слишком сложной.
Слова Эффи задели Гаитэ за живое, обидев.
— Да имей я возможность выбрать мужа по сердцу, — сказала Гаитэ, — в свой черёд, предпочла бы найти в спутнике жизни совсем другие качества, чем у вашего брата.
— Торн вам не нравится? — удивилась Эффидель. — Странно! Все женщины, которых я знала, рано или поздно влюблялись в моих братьев. Разве он не красив?
— Не берусь судить. Да и какая разница? В династических браках важны не я, не он и не наши вкусы. Даже если нас обоих будет друг от друга с души воротить, ничего это не изменит.
— Ну я бы так не сказала! Торн слишком своеволен и самолюбив, если он решит, что вы ему не нравитесь, даже папочка не сумеет его убедить жениться на вас. И никакое чувство долга тут не поможет.
— Думаю, ваш брат женится на мне. Уверена в этом.
— Хорошо, если так. Но, знаете, если даже заартачится — не огорчайтесь. Для вас же будет лучше. Если бы невестой была бы я, я бы из двух братьев Фальконэ выбрала Сезара.
— Ваш брат Сезар уже женат.
— Брат как-то мне обмолвился, что его брак не консумирован. Так что его легко можно расторгнуть.
Безмятежное выражение, застывшее на фарфоровом личике Эффидель, наводило на мысль, что разговор не случаен. Уж не нарочно ли Сезар подослал к ней эту рыжую лису?
— Вы молчите? — голосом капризного ребёнка потянула Эффи.
— Я должна что-то ответить?
— Просто подумайте о таком варианте. Сезар лучше относится к женщинам, чем Торн. Он добрее, не так любвеобилен. С ним вы могли бы быть гораздо счастливее.
— Мне безразлично, за кого из ваших братьев выходить замуж, — с наигранным спокойствием оповестила Гаитэ. — Я не повторю ошибку моей матери, не проявлю своеволия — сделаю то, как велит ваш отец. Скажет пойти за Торна — пойду за Торна, отдаст за Сезара — выйду за него.
— Разве не грешно так говорить? — насупилась Гаитэ.
— Грешно лгать, а я говорю правду.
— Значит, против Сезара вы ничего не имеете?
— Он убил моего брата, а мою мать посадил на цепь. Он принёс клятвы своей жене, женившись на ней по политическим расчётам, а теперь, не колеблясь, готов нарушить их, потому что видит перед собой новые выгоды за другим политическим союзом. Как вы думаете, какие чувства это у меня вызывает?
— Я не знаю. Скажите.
— Ваш брат умён, беспринципен и силён. В какой-то степени он вызывает восхищение, но, с другой стороны, отвратителен.
Кукольное личико застыло. За приторной напускной детскостью проступили совсем другие черты. Удивительно, но Гаитэ это не оттолкнуло. Это нормально — любить своих близких и оставаться на их стороне, часто даже в ущерб справедливости. Большинство людей поступают именно так.
— Мой отец всегда всё самое лучшее отдаёт Торну. Хотя Сезар завоевал ваши земли, их корона достанется не ему! — притопнула маленькой ножкой принцесса. — По-вашему, это справедливо?
Вот что значит ещё ребёнок! Или фамильная кровь Фальконэ настолько горяча, что их истинные страсти прорываются через любые маски?
— Хотите правду? — Гаитэ заглянула в горящие негодованием лисьи глаза. — Мне всё равно, справедливо или нет, мне всё равно, Торн или Сезар. Я просто хочу выжить!
— Вы отвратительны! — снова притопнула ножкой Эффидель гневливо. — Вы порочны! Вы даже не пытаетесь соблюсти приличия! Прямо говорите, что для вас не существует любви, а есть только расчёт и жажда собственной выгоды!
— Если бы я сказала, что люблю Торна до безумия и потери сознания, я была бы менее отвратительной и порочной? — не удержавшись, Гаитэ рассмеялась. — Как понимаю, ваше предложение дружбы вы забираете обратно? Только потому, что я не стала вам льстить?