— Госпожа? — подняв взгляд, Гаитэ увидела склонившегося к ней Кристофа.
Она полагала, что он остался во дворце, дома.
— Я рада, что ты здесь. Видишь, какое несчастье свалилось на нас?
— Да, моя госпожа. Но…
— Что?
— Прошу прощения, вы были заняты, а ваш муж и Их Величества… я осмелился отдать приказ от вашего имени.
— Какой приказ? — вскинула она на слугу непонимающий взгляд.
— Приказ закрыть городские ворота и усилить стражу. Когда Жютен услышит, что император мёртв, толпа взбунтуется. Случившееся нужно держать в тайне как можно дольше.
— Судя по тому, что ты здесь, не особенно-то это удаётся, с горечью простонала Гаитэ. — Действуй, как знаешь. Только никому не навреди.
— Ещё, госпожа…
Гаитэ не терпелось подняться к мужу, которого она велела отнести в его прежнюю опочивальню. Платье на ней взмокло от пота, ноги ломило от тесных туфель. Вокруг было слишком много огня, людей, крови на полу.
— Что? — в нетерпении обернулась она и, прочитала жалость в глазах Кристофа. — Ещё плохие новости? Дайте мне силы, Добрые Духи!
— Ваша мать, воспользовавшись поднявшей суетой сбежала из Жютена.
— Что?! — потрясённо протянула Гаитэ.
Ей хотелось добавить: «Не может быть!». Но какое там — не может? Вот же оно, происходит, прямо здесь и сейчас, с ней. Внезапно и без всякого предупреждения.
— Как только я понял, что эта сучка сбежала, пустил за ней погоню и велел закрыть ворота, чтобы мышь из города не проскользнула. Но, боюсь, слишком поздно.
— Кристоф! Ты должен вернуть её! Это же катастрофа! Если Торн узнает… вернее, когда он узнает, он мне этого не простит. Последуй за ней и верни любой ценой. Но, пожалуйста, живой.
Кристоф выглядел так, словно намеревался оспорить её приказ:
— Вы уж простите, госпожа, но я не могу вас оставить в такой момент. Вам кроме меня рассчитывать не на кого, а сейчас, не дай бог оба Фальконэ помрут, такая заварушка начнётся!
— Верни мою мать!
— Вы хотите, чтобы ваш муж отрубил ей голову?
Гаитэ сникла, окончательно пав духом. Как бы там не было, а смерти Стеллы она не хотела.
— Мы недооценили наших врагов, — печально взглянула она на Кристофа. — Но нельзя думать обо всём и сразу. Что мне делать, чтобы удержать ситуацию под контролем?
— Нужно, чтобы сила была на вашей стороне, госпожа.
— То есть?
— Нужно выбрать самые верные войска для охраны императорского дворца.
— Так и сделай. И пошли людей на виллу Рокора для эскорта Эффидели. Пусть она немедленно прибудет сюда.
— Будет сделано.
— Найди верного и смышлёного человека, чтобы послать его к Сезару с известием о случившемся. Дальше пусть сам решает, как действовать.
Гаитэ понимала, что нужно думать о государственных делах, но всё, на что её хватало это страх за жизнь Торна. Жизнь эта походила сейчас на тонкий язычок пламени, что в любой момент мог погаснуть.
— Какие-то новости? — спросила она, поднявшись в комнату мужа, где хлопотали доктор и слуги.
— Он дышит, госпожа. Уже за одно за это следует благодарить добрых духов. Ваша Светлость, принц вернулся к жизни, но впал в бессознательное состояние.
— Отойдите! — потребовала Гаитэ. — Он должен жить! Любой ценой!
— Не могу поручиться за это, госпожа. Будем ждать. Нужно запастись терпением…
— Если оба Фальконэ, отец и сын умрут, то что же с нами будет? — выдохнул кто-то из людей, окружающих одр.
— Он не умрёт! Я не допущу этого, — заявила Гаитэ, садясь рядом с мужем и беря его за руку. — Духи этого не допустят.
Жилистая сильная мужская ладонь была сейчас безвольной, как у ребёнка.
— Торн — великий воин, — сказала она с уверенностью, которой на самом деле не испытывала. — Мой муж победит смерть, он не сдастся. А потом мы найдём предателя и заставим его заплатить за всё!
При мысли о том, что к предателям, так или иначе, наверняка относилась и её родная мать, что заговор, может статься, готовился под её чутким руководством, на сердце упала ещё одна льдинка.
«А что, если он умрёт?», — упрямо задавал вопрос внутренний голос.
Этот вопрос светился и в глазах окружающих людей — челяди, ближнего круга, доктора.
«Что, если он не встанет? Что будет со всеми нами? Что делать мне?», — с ужасом думала Гаитэ, понимая, что, если мужа не станет, бремя власти во всей его тяжести падёт на неё.
Ей придётся принимать решения. Возможно, важные, судьбоносные решения. Но, Духи! Она к этому не готова.