— Значит, вы со Скалли ездите и расследуете такие дела? Она не показалась мне человеком очень широких взглядов, но внешность бывает обманчива. Я и тебя никогда бы не принял за такого.
Я снова рассмеялся.
— Широких взглядов? У меня они тоже не очень-то широкие. А у Скалли и подавно. Ее работа — писать длинные отчеты с детальным описанием того, как именно я отнимаю у Бюро место, время и деньги. У нее энциклопедические познания во всех областях науки, и она может оттарабанить безумное количество научной ерунды, пока не возникнет желания встряхнуть ее как следует.
Я улыбнулся, вспомнив, как она болтает про глюкокортикоиды, сколексы и принцип неопределенности Гейзенберга. Однажды у нас состоялась бурная дискуссия о том, кто является более высоким звеном эволюции — двугорбый или одногорбый верблюд.
Уикэм положил в рот пригоршню орешков.
— Я собираюсь позвонить ей, когда все это закончится, если ты не против.
Я удивленно посмотрел на него.
— Я ей не отец.
— Нет. Но ты не так уж к ней равнодушен, как хочешь показать.
— Между нами все очень запутанно. — Я вздохнул. — Но ты позвони. У нее в жизни должен быть кто-то нормальный. Относительно.
— Чем она занимается? Помимо того, что исполняет обязанности Королевы царства мертвых?
Я задумался над его вопросом.
— Понятия не имею. Любит стрелять в тире. Посещает скучные семинары. Она католичка. Может, сходите вместе на мессу.
Уикэм был явно сбит с толку.
— А как же она развлекается?
— Развлекается? Скалли никогда не развлекается. Я имею в виду, не так, как нормальные люди.
На самом деле я имел в виду, что Скалли не развлекается со мной, предпочитая выбирать для этих целей опасных психопатов с татуировками. И обычно это кончается не очень хорошо. Может, они с Уикэмом сделают себе пирсинг?
— Она любит танцевать?
Я попытался представить Скалли танцующей и потерпел полное поражение, потому что в моем воображении она существовала только в костюме, на каблуках и с «Очень серьезной прической». Люди не так одеваются, когда ходят танцевать.
— Не знаю. У нее была маленькая надоедливая собачка. Можешь зайти с этого угла.
Он усмехнулся.
— Думаю, до этапа покупки щенка нам еще как до луны.
— Черт с тобой, Уикэм. Не знаю, что сказать. Если бы я хотел затащить Скалли в постель, то подарил бы ей новенький сияющий микроскоп и коробку патронов, потому что, кажется, это единственное, чем ее можно осчастливить.
Я допил свое пиво и решил остановиться, понимая, что приближаюсь к той стадии опьянения, когда потом всю жизнь жалеешь, что вовремя не придержал язык.
Я изобразил универсальный жест, означающий «принесите мне счет, пожалуйста», и, получив его, нацарапал на чеке нечто, отдаленно напоминающее мое имя.
— Надо почаще обращаться за помощью к ФБР, — сказал Уикэм. — Сэкономлю денег.
— А я заставлю тебя оплатить все штрафы за парковку.
— Ты нечасто пьешь, да? — наблюдательно заметил Уикэм.
— Это портит мою женственную фигурку.
Он засмеялся и вытащил телефон.
— Мы оба наклюкались. Я вызову такси. Попрошу кого-нибудь пригнать твою машину к отелю попозже.
Он подошел к двери и распахнул ее. Водоворот снежинок ворвался внутрь.
Я кивнул.
— Хорошо. Кстати, Уикэм?
— Да?
— Скалли любит виолончель.
Он усмехнулся, и я кинул ему ключи от моей машины.
***
ГОСТИНИЦА HOLIDAY INN, ВНУТРЕННЯЯ ГАВАНЬ
23:40
По пути в отель я велел таксисту заехать в магазин со спиртным и, дав ему щедрые чаевые, вылез из машины у входа в гостиницу и потащился к двери. Холодный воздух ударил меня наотмашь, словно старлетка из второсортного фильма. Я прислонился к обледеневшей колонне у входа.
Почувствовав, что худо-бедно вновь могу пользоваться руками-ногами, я медленно проковылял по холлу, а затем втащился в лифт и вывалился из него на седьмом этаже. Подойдя к номеру 746, я громко постучал.
— Ты должна пойти выпить со мной, Скалли, — невнятно пробормотал я, когда она открыла дверь.
Скалли скрестила руки на груди и окинула меня презрительным взглядом.
— По-моему, тебе уже хватит, Малдер. Тебе нужно не пить, а выспаться. — Она придвинулась ко мне поближе и принюхалась. — И принять душ.
— Уикэм водил меня в «Свистящую устрицу».
— Стрипклуб?
— Зачем же так? Вот ты какого обо мне мнения?
Она похлопала меня по плечу.
— Нет. Спокойной ночи.
Скалли начала закрывать дверь, но я придержал ее рукой.
— А как же поцелуй на ночь?
К моему изумлению, она слегка улыбнулась
— Ты еще не сводил меня на свидание.
— Зато пытался угостить выпивкой, — напомнил я ей.
Она положила руку на дверной косяк.
— Ты пьян, Малдер. Ты пьян, и впереди у нас ужасный день. Кроме того, я собиралась пойти спать и не хочу снова одеваться ради того, чтобы выпить, а потом еще и нянчиться с тобой.
Она пыталась отделаться от меня, иначе не стала бы придумывать отговорки. Я выпрямился. Скалли для всего нужен разумный аргумент. Что ж, она его получит.
— Ты все равно не заснешь сегодня, Скалли. И я тоже. — Я поднял коричневый бумажный пакет и помотал им у нее перед глазами, словно пытаясь загипнотизировать. — У меня в номере нет дресс-кода. Давай, развлекись немного.
Он посмотрела на пакет, потом на меня и вздохнула.
— Только надену халат.
***
Я лежал, облокотившись рукой на подушку, и сонно слушал «Удивительные истории доктора Даны Скалли, Ужаса Квантико».
Она кому-то пригрозила в воздухе пальцем.
— Я сказала, что его, скорее всего, отравили мышьяком, а тело попытались сжечь, чтобы это скрыть. А он сказал, что это нельзя доказать и чтобы я оставила его в покое. А я сказала ему… — Она посмотрела на свой пустой бокал и потянулась к бутылке. — И я сказала ему… Что я сказала ему, Малдер?
— Свою версию, Скалли, — напомнил я ей, протягивая бутылку.
Она наполнила бокал и жалобно надула губы.
— Забыла, чем все кончилось, — посетовала она и сделала изрядный глоток. Я знал, что мне следует ее остановить, но и сам был нетрезв. В мышцах появилось странное ощущение: такое бывало у меня в больнице, когда меня накачивали дилаудидом (13). Я уронил голову на подушку и перевернулся на спину. Голос Скалли вплыл в мой затуманенный мозг.
— Дай мне свою одежду, Малдер.
Так. Теперь я окончательно проснулся и даже нашел в себе силы немного приподняться. Вид Скалли, нетвердо стоявшей на ногах и развязывающей пояс халата, полностью сбил меня с толку. Халат упал большой бесформенной махровой кучей к ее ногам.
— Хочу лечь, но в своей пижаме соскользну с кровати, — объяснила она серьезным тоном.
— Скалли?
— Это полиэстер, а моя пижама из сатина, и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что результатом станет… скользкость. — Она начала копаться в моей большой сумке. — Мне нужно что-нибудь из хлопка.
У меня не хватило ни энергии, ни трезвости, чтобы спорить с этой странной логикой, поэтому я просто закрыл глаза и рухнул обратно на кровать. Скалли прошла мимо меня в ванную, зажав в руках что-то из моей одежды. Я уже начал засыпать, когда услышал, как она разговаривает со мной из-за двери ванной.
Через какое-то время кровать рядом со мной прогнулась, и я с трудом разлепил веки и увидел Скалли, развалившуюся на постели, словно кошка. На ней были мои вещи: шорты и футболка с Red Stripe (14), волосы собраны в хвостик. И выглядела она самое большее — на девятнадцать.
— Вот видишь, — гордо сказала она. — Теперь я не упаду.
Я повернулся к ней и закрыл лицо руками.