— Теперь-то вы понимаете, что натворили? — спросил он раскатистым шепотом.
— Пожалуйста, милорд, — взмолился Фич. — Мы не знали!
— Вы должны были удостовериться! — резкий голос Максима, как хлыстом, разрубал воздух. — Разве я не сказал вам, как она выглядит…
— Да, и мы были уверены, что это она.
— Я сказал — каштановые волосы!
Фич вытянул руку, как бы пытаясь привлечь внимание его светлости к длинным, вьющимся локонам, которые ниспадали на плечи девушки.
— А у нее разве не каштановые, милорд?
— Вы что, ослепли? — взревел Максим. — Разве вы не видите, что она рыжая?
Дотошный Фич решился еще раз испытать терпение его светлости.
— Каштановые волосы с рыжиной, правильно?
— Я сказал — серые глаза! Не синие!
Отбросив все попытки урезонить разъяренного хозяина, Фич отступил за своего приятеля, предоставив тому отвечать на вопросы.
— Трудно было не ошибиться, — вступил в разговор Спенс. — В комнате, куда вы нас направили, было темно, мы долго ждали, и эта дама была единственным человеком, кто входил туда. Там больше никого не было, милорд.
— Вам было сказано забрать Арабеллу! — внезапно прорычал Максим, испугав и девушку, и обоих слуг.
Он резко выбросил руку, указывая в сторону Илис, которая стояла на последней ступеньке лестницы. Только сейчас она поняла, почему слуги так боялись чем-либо вызвать гнев его светлости. Одного присутствия маркиза — не говоря уже о его эмоциях — было достаточно, чтобы заполнить собой все пространство. И сейчас, все больше распаляясь, он требовал от окружающих полного внимания.
— А вместо этого вы повесили мне на шею эту полусумасшедшую девчонку! — хрипло добавил он; — Она для меня совершенно бесполезна! Эдвард Стэмфорд слишком любит свое богатство, чтобы беспокоиться о ее исчез…
— Вы можете отослать меня обратно, — решилась перебить его Илис, всегда отличавшаяся дерзостью и отвагой.
Максим вперил в нее свой взгляд, как будто ее предложение страшно удивило его, но тут же его лицо, омрачилось.
— Поверьте, мадам, если бы это было возможно, я обязательно так и поступил, но боюсь, в настоящее время о вашем возвращении не может быть и речи.
— Если вы опасаетесь, что я сообщу, где вы находитесь или что именно вы оказались виновны в моем похищении, то обещаю молчать. Мое слово — достаточно прочная гарантия.
— Я был обвинен в убийстве и тайных происках против Короны, госпожа Редборн. — Его тон был преисполнен сарказма. — Сомневаюсь, что вам удастся еще больше запятнать мою репутацию. Учтите также, мадам, что власть Елизаветы не распространяется на эту страну, поэтому, как вы видите, мне совершенно не грозит опасность попасть под топор палача.
— Я вам здесь не нужна, — наигранно мягко произнесла Илис. — Вы сами так сказали. Я для вас совершенно бесполезна. Пожалуйста, отпустите меня.
— Как бы то ни было, мадам, вы останетесь.
Илис в ярости топнула крохотной ножкой.
— Вы обязаны отпустить меня! Я должна вернуться и найти своего отца! Возможно, он лежит где-то раненый… или еще хуже! И я единственный на свете человек, которого волнует его судьба. Он нуждается во мне. Неужели вы не понимаете?
— Я осведомлен о том, что сэр Рэмси Редборн был схвачен, — заявил Максим. — Если вы действительно его дочь, то я должен сказать вам, что ходили слухи о том, будто его посадили на корабль, который потом уплыл из Англии. Если это так, то вам бесполезно возвращаться туда и искать его там.
Илис: ошеломленно взглянула на него.
— Куда его увезли? Зачем?
— В любую точку света, — лаконично ответил Максим.
— Я не останусь здесь! — выпалила Илис, готовая расплакаться. Как она может надеяться найти отца, если ей придется обыскать весь мир?
— В настоящий момент у вас нет другого выхода, кроме как воспользоваться моим гостеприимством, — проговорил Максим и, слегка кивнув, отвернулся. — Прошу извинить.
Илис пронеслась через зал и принялась дергать маркиза за руку, пока тот не снизошел до того, чтобы обратить на нее свой взор. Его взгляд был преисполнен злобной насмешки, а презрительная улыбка вызвала у Илис страстное желание впиться ногтями в эту красивую физиономию.
— Ваши мерзкие прихвостни похитили меня из дома моего дяди! — недовольно воскликнула девушка. — Они заперли меня в сундук и привезли в эти развалины. Теперь же вы просите у меня прощения. Так вот, милорд Убийца, я заявляю, что ваши пустые извинения — недостаточная компенсация за то, что мне пришлось выстрадать!
У него от удивления приподнялась одна бровь.
— Что же вы от меня хотите, мадам?
— Я не успокоюсь до тех пор, пока не будет найден мой отец. Разве вы не понимаете? В Англии по крайней мере у меня больше шансов найти того, кто знает, куда его увезли. Вы должны немедленно вернуть меня.
Он равнодушно пожал плечами:
— Это невозможно.
Илис сжала зубы от ярости, вызванной его резким ответом. Встав на цыпочки, она выплеснула ему в лицо целый поток угроз. Ее глаза засверкали, когда на ее слова он отреагировал насмешливой ухмылкой.
— Сэр, я предупреждаю, что вам следует соблюдать осторожность! Пока я здесь, в этой развалившейся хибаре, вам не будет ни минуты покоя! Я превращу вашу жизнь в такой кошмар, что вы будете сожалеть о дне, когда приказали похитить Арабеллу. Хотя я допускаю возможность, что моя кузина с радостью согласилась бы отдать вам свою любовь и дружбу, от меня вы получите только ненависть и презрение. Вы будете просыпаться от стонов духов, которые предвещают смерть, а перед ночью чувствовать такую усталость и потребность в отдыхе, каких не испытывали никогда в жизни.
На лице Максима отразилось замешательство, и он неуверенно рассмеялся.
— Послушайте, сударыня, — проворчал он. — Вы слишком хрупки, чтобы претворить в жизнь все ваши угрозы. — Он некоторое время разглядывал находившееся так близко от него лицо, которому гнев придал своеобразное очарование, и наконец нежно и успокаивающе погладил ее по плечу. — Умерьте свой пыл и подумайте о том, что сказали. На поле брани я одержал верх над мужчинами, раза в два сильнее вас. С моей стороны будет страшной глупостью защищаться от столь нежного противника.
— И все же, милорд, — зловеще прошептала Илис, сбросив с плеча его руку, — я буду мучить вас, пока вы не освободите меня.
Сообразив, что она совершенно серьезно относится к своим угрозам, Максим мог только поражаться стойкости этой девушки. Никогда в жизни ему не приходилось встречать женщину, преисполненную такой смелости и решимости вести борьбу.
— Будьте благоразумны, — со смешком, ласково произнес он. — Если вы будете слишком сильно докучать мне, придется опять запереть вас, и тогда ни один из нас…
— Только через мой труп! — Илис отвела руку, намереваясь нанести удар в эту ухмыляющуюся рожу, но рука была перехвачена до того, как ей удалось исполнить свое намерение.
— Теперь видите, как глупы ваши угрозы, — с полным спокойствием заметил Максим, пытаясь урезонить Илис. Несмотря на ее неоднократные попытки вырвать руку, он продолжал держать ее за тонкое запястье. — Если бы я был справедливым судьей, то сказал бы, что вы… э-э… довольно слабы… как все девушки.
Илис, которая была не из тех, кто мог равнодушно выносить подобное пренебрежение, еще раз замахнулась и попыталась ударить его, но он увернулся и, схватив ее за бедра, высоко поднял. Едва не задохнувшись от ужаса и ярости, что он позволяет себе так обращаться с ней, она вцепилась ему в плечи. Тонкое шерстяное платье почти не служило никакой преградой для его рук, и достоинству Илис был нанесен сокрушительный удар, когда она почувствовала прикосновение его пальцев к своим ягодицам. Сквозь тончайший слой ткани она ощутила исходившее от его ладоней тепло и покраснела.