— Боже мой, что мы делаем? — выдохнул он, следя голодными глазами за тем, как она запахивает халат.
Илис опять овладело смущение, она испытывала некоторую неуверенность, ему больше ничего не оставалось, как сдерживать себя.
— Мне мало одного поцелуя, — прошептал он. — Я теперь желаю большего. — Максим заставил себя отойти от нее. — У меня нет сил сдерживаться, когда я нахожусь с вами наедине. Поэтому я вынужден молить вас уйти, иначе всем нашим благим намерениям придет конец.
Словно бесплотный дух, Илис выскользнула из комнаты. Максим проводил ее взглядом и, когда дверь за ней закрылась, повернулся к камину. Его челюсти были плотно сжаты. Теперь он знал, что сделает завтра. У него больше не было сомнений.
Глава 19
С первого дня своего пребывания в Любеке Николаса не покидали нехорошие предчувствия. Он ощущал, что в Ганзе, вернее, с Карром Хиллиардом и группкой его последователей творится что-то неладное. Если могущество Хиллиарда выйдет за ограниченные традициями рамки, тогда весь союз пошатнется, а его деятельность будет направлена на то, чтобы удовлетворить непомерные амбиции этого человека. И кто же осмелится восстать против его власти?
Посыльный, появившийся в доме фон Райанов, принес Николасу приглашение на встречу с Карром Хиллиардом, что сильно встревожило капитана. Уж не связано ли это с Максимом Сеймуром? Не было никакого секрета в том, что Хиллиард презирает английскую королеву и приложит все силы, чтобы свергнуть ее или даже подвести под топор палача. Вот почему ему интересен англичанин. Если Максим отклонит предложение Хиллиарда, тогда его ждет неминуемая смерть, возможно, к вящему удовольствию Елизаветы. Если же они придут к соглашению, тогда Максиму, без сомнений, уготована роль козла отпущения, и ему придется расплачиваться за чужое преступление. И в том, и в другом случае Максим лишится жизни. Но если он сам не берет в расчет такую возможность, то что может сделать его друг?
Николас приблизился к дверям ратуши, чьи черные каменные башенки словно бы пронзали небо. Войдя внутрь, он взбежал по лестнице и оказался перед апартаментами, которые Карр Хиллиард захватил для себя, как только представился удобный случай. Капитан передал свой плащ и берет широкоплечему невысокому мужчине по имени Густав — все в Ганзе знали, что он является личным помощником Хиллиарда и выполняет любые поручения, — и прошел в комнату.
— Guten Morgen, Kapitan, — приветствовал его Хиллиард.
Он был чрезвычайно высокого роста, очень тучный и ходил вразвалку, как моряк. Жидкие волосы находились в полном беспорядке и почти не отличались по цвету от его коричневых сапог. Глаза под нависшими густыми бровями были бледно-серыми. Мешки под глазами портили его лицо не меньше, чем отвисшие щеки и двойной подбородок, которые, казалось, колыхались и чавкали при каждом шаге. Хотя некоторые и сомневались в ловкости и силе Хиллиарда, Николасу однажды довелось быть свидетелем, как он расправился с двумя моряками, осмелившимися противоречить ему. Он обхватил своими лапищами головы несчастных и стукнул их лбами так, что у них треснули черепа.
— Guten Morgen, герр Хиллиард, — почтительно ответил Николас.
Пухлые губы медленно расползлись в улыбке, обнажив гнилые и кривые зубы, разделенные посередине щелью.
— Молодец, что так быстро пришел.
— Ф фашем послании говорилось, что дело срочное.
— Действительно, я хотел обсудить с тобой один вопрос. — Карр Хиллиард направился к камину и, взяв дымящийся чайник, вопросительно взглянул на Николаса. — Чаю, Kapitan?
— С удовольствием. — Благодарно кивнув, Николас принял кружку и немного отпил. Он обнаружил, что напиток, в меру подслащенный медом, полностью отвечает его вкусу.
А вот с компанией обстоит иначе. Именно к такому выводу пришел Николас, посмотрев на хозяина комнаты. Он ничего не должен Карру Хиллиарду.
Втиснувшись в кресло и сложив руки на огромном брюхе, Хиллиард принялся разглядывать капитана. Он уже довольно давно знал Николаса, и хотя у него не было повода сомневаться в нем, все же его настораживало поведение этого юноши: этакое спокойное безразличие, словно он был одним из тех немногих, кто не преклонялся перед его могуществом. Брови Хиллиарда угрожающе сдвинулись. Только полный дурак может пренебрегать положением тех, кто стоит над ним.
— Что тебе известно о маркизе Бредбери?
— Ф настоящий момент такого не существует. — Отхлебнув из кружки, Николас еще несколько секунд смаковал ароматный напиток. — У того, кто когда-то носил этот титул, отобрали его. Однако до сих пор никому его не передали, Конечно, английская корона чрезвычайно медлительна ф подобных фопросах.
— Нечего играть словами, Николас, — осуждающе произнес Хиллиард. — Ты знаешь, что я имею ф фиду Максима Сеймура. Кажется, он твой друг.
— А, фы о нем. — Николас вытер губы и вновь наполнил кружку. — Мы дружим уже несколько лет. Я нередко гостил у него ф поместье, а он часто плавал на моем судне. За это фремя мы с ним опустошили не один бочонок.
— Разве не ты привез его сюда, ф Германию?
— Правильно, он бежал из Англии на моем корабле. Просто у него не было желания испытать на себе пристальное фнимание заплечных дел мастера ее королевского феличества.
Несколько секунд Хиллиард переваривал эту новость, прежде чем перейти к более насущным вопросам:
— Как я понимаю, его осудили за измену?
— Ja. — Николас подул на чай. — Он был осужден за сговор с шотландской Марией и за убийство королевского агента.
— Говорят, он сбежал от солдат королевской гвардии, когда они вели его ф Тауэр. — Судя по тону, Хиллиард не верил этому.
— Ja, — с беззаботной улыбкой ответил Николас.
— Значит, он задира?
Капитан медленно кивнул:
— И это тоже. — Отхлебнув чаю, он продолжил: — Но не такой, как эти пустоголовые болваны фроде придворных дуэлянтов. Его знание и мастерство приобретены ф бою, его шпага быстра. Он фсегда сам фел свой корабль. Если бы он стал моряком, то заткнул бы за пояс самого Дрейка.
Из горла Хиллиарда вырвался хохот, похожий на рокот.
— Неистовствующий щеголь! Первостатейный хлыщ! — Он продолжал смеяться, при этом щеки его колыхались. Потом замолчал и задумался. На его глаза словно упала завеса. Конечно, все, что он сейчас услышал, лишь подтверждало то, что ему было известно. — А Сеймур фсе еще хранит ферность своей Елизавете? — наконец приступил он к существу вопроса.
Теперь настала очередь Николаса насторожиться и задуматься. Он не спеша допил свой чай и отставил кружку, потом сложил руки на животе.
— Мне трудно ответить, — начал он, встретившись взглядом с Хиллиардом. — Я расскажу фам то, что знаю. Максим Сеймур не из тех, кто меняет свои привязанности. Как раз напротив — он скорее отдаст свою жизнь за того, кого назвал другом. Но если ему придется погибнуть, он заберет с собой очень и очень многих. Будь он моим фрагом, я бы уважал его. А как друга — я нежно люблю его. Однако его жестоко оскорбили… ф том, что касается собственности, положения ф обществе, достоинства, чести… и ф немалой степени нанесли ущерб его душевному состоянию. Он жаждет мести и нуждается ф деньгах. Он собирался применить свои способности на службе у Фильгельма Мудрого[49] и в Гессене[50]. Ф качестве офицера он мог бы получать приличное жалованье. — Николас кивнул, как бы соглашаясь с самим собой. — И он был бы достоин фсех привилегий и титулов. На этот раз глаза Хиллиарда блеснули, он что-то подсчитывал.
— Значит, ты считаешь, что он согласится стать наемником?
— Он думал об этом, — ответил Николас. — У него есть кое-какие деньги… сбережения, которые не может тронуть Англия, но они быстро тают. Но, честно говоря, мне кажется, что сердцем он стремится вернуться ф Англию, и если бы Елизавета пала, он бы бросился домой.
Перепрыгивая через три ступеньки, Максим взлетел на третий этаж. На ходу стянув перчатки и сорвав берет, он подбежал к двери в комнату Илис и негромко постучал. С другой стороны раздался нежный голосок девушки, и спустя несколько мгновений дверь распахнулась. Илис, одетая в темно-синее платье, тщетно пыталась застегнуть манжету. Зеленые глаза Максима зажглись восхищением, и улыбка, появившаяся на его губах после пристального осмотра ее наряда, свидетельствовала об одобрении, что заставило Илис покраснеть от удовольствия.