Говорю себе, догадайся с первой попытки, из какого гостевого домика звучит «душераздирающий» шансон. Ну, конечно, кореша-депутаты. Захожу в домик, оглядываюсь, в холле ревет Шуфутинский, много бутылок от спиртного, со спиртным — нет. Колбаса, сало, кусочки помидор и кислых огурцов, валяющиеся пробки от бутылок, на полу вилки с остатками закуски, везде майонез, томатный сок и все это вперемешку, с чем бы вы думали? С женским бельем. Думаю, открывать дверь в комнату или не открывать. Мои сомнения развеял упитый Валерич, который боком выпал из двери, закутанный в простыню, как римский сенатор.
— О! — воскликнул «сенатор». — Эгей! Та тут до нас такі гарні дівчата заскочили, зовсім не дорогі. Та я ж здебільшого по тому, по горілці, а Іванич до цих пір злізти не може7.
— А водитель мой, Руслан, где? — забеспокоился я, — он ведь не пьет совсем.
— А, водило, — новым, украинско-русским языком пояснял Валерич, — та він десь під ліжком спить, та і шо, ми зараз його швидко до тями приведемо8.
— Валерич, надо бы музыку тише сделать, а то соседи шум подымут.
— Зараз усе зробимо9, — и Валерич ввалился назад, за дверь.
Я решил выйти во двор и подышать морским воздухом. Шуфутинский перестал петь про дам, а через пять минут вышли и сами дамы, с улыбками на помятых лицах, но с чувством глубокой физической и финансовой удовлетворенности. Еще через пять минут во дворик вышли Иваныч с Валеричем. Они были одеты в дорогие костюмы от «Бриони», светлые рубашки и галстуки. Я был удивлен. Как можно было за пять минут привести себя в порядок? Просто свежие «огурцы», только с грядки. Если бы я не видел последствий бурной ночи, я бы подумал, что слегка усталый вид депутатов связан с тяжелой ночной законотворческой работой.
— Леонид, ты не беспокойся, — заверил меня Иваныч, — уборщица уже все почти убрала. Ну, вчера твой солдат-водитель разгулялся. А говорил нам, не пьет, не гуляет. Две бутылки «Blue Label», две финской водки, шампанское и на закуску еще каких-то девок пригласил, Шуфутинского всю ночь крутил. Мы с Валеричем еле заснули. Вообщем, зажег твой Русик по полной. Все рассмеялись.
— Ні, ні10, — убедительно покрутил головой Валерич, — Русік, той ще вареник. Говорить, давайте, хлопці, до мене, а ми йому, ні,ні, нам вже відпочивати час11.
— Ну, я его сегодня за это накажу, — поддернул я их, — напился, девок привел, спать не давал людям. Как только я это сказал, из домика выполз Руслан. Вид у Руслана был такой, что можно было действительно поверить в то, что в ночном кардебалете участвовал только он один. Все давились от смеха.
— Значит так, — строго скомандовал Иваныч, — мы сейчас с Валеричем по делам. Ты нас, Александрович, на машине в город подкинь, а через три-четыре часа, встречаемся здесь, и — на охоту.
Через час я вернулся в домик и отругал Руслана за «безобразие». Руслан, заикаясь, отговаривался:
— Леонид Александрович, вы же знаете, что я порядочный, не пью и жене не изменяю, а тут выпил, каких-то пятьдесят грамм, а дальше ничего не помню.
— Ну, как не помнишь? — переспросил я его, — ты зачем «теток» привел и, вообще, зачем ты с ними пил? Люди приехали отдохнуть, немного оторваться от повседневности, а ты им полную программу выдал. Ты что, думаешь с ними закорешеваться и тоже депутатом стать?
— Ну вы даете, Александрович, какой же из меня депутат? Вы же сказали их развлекать, вот я и занялся этим. Хто ж знал, что для них три литра спиртного, как капля в море. Вы же знаете, я не пью, а тут раз и потянуло.
— Понятно, — с разочарованием кивнул я головой, — пословицы русские знаешь?
— Какие пословицы? Да ничего я уже не знаю, — от переживания за содеянное Руслан взмок и тяжело дышал.
— А вот такие: «Научи дурака богу молиться, — он себе и лоб расшибет». Для большей убедительности я дернул его за ухо.
Я, конечно, понимал, как было все на самом деле. Но Руслана ругал сильно, у него то и дело краснели уши, а потом щеки. Я его строго-настрого предупредил, что через некоторое время он повезет депутатов на охоту и чтобы к спиртному вообще не прикасался, а четко рулил и ни в какие общие компании не ввязывался.
— Твоя задача — тупо рулить. Что тебе скажут — то и делай. Головой по сторонам не крутить, не оборачиваться, не встревать и не слушать никакие разговоры между депутатами, — вдалбливал я Руслану, — а то не хватает, чтобы ты еще крайним в какой-то истории оказался. Ты должен быть, как лошадь в шорах, крутить руль, нажимать педали и ни на что не реагировать.
— Ты меня понял? — прикрикивал я на него, — все, приводи себя в порядок, часика через три, я подъеду, — и хлопнув его по плечу, по-отцовски подбодрил.