– Ба, какие люди!
Надо ли говорить, что к обеду дизайнера уволили с волчьим билетом. К сожалению, в архитектурных кругах Борис Яковлевич был человеком известным и уважаемым, и с его мнением считались.
Маша пролетела через коридор, по пути прикидывая, в каком порядке ей нужно распечатывать листы. Мелкий таракан все спутал, и теперь Маша пыталась вспомнить и порядок работ, и красивую стройную речь, которую она приготовила и заучила. Мысли рассыпались, волнение брало свое. В зале почти никого не было, только уборщица начищала паркет. Видать, дизайнеры поразбежались на объекты.
Их офис располагался в самом центре города, занимал целый мансардный этаж старой фабрики, и урбанистический дизайн выигрышно подчеркивал вкус и мастерство людей, работающих тут. Стеклянная крыша вместо потолка наполняла помещение воздухом и светом. Однако была и проблема. Просторный зал просматривался с миллиона разных точек. Фактически он на двух уровнях был окружен кабинетами со стеклянными дверями. Из-за перил второго уровня, сверху, весь их муравейник вообще был как на ладони.
– Машка, ты чего такая мутная? – Голос раздался почти рядом и так неожиданно, что Маша подпрыгнула и охнула. Это был Степка. Очкастый и лохматый, похожий на черепаху Тортилу, он стоял под лестницей, идущей на второй этаж, и держал в руках какой-то странный металлический ящик с проводами.
– Вот черт! Напугал.
– Говорили мне, что нужно начинать бриться… – усмехнулся Степка.
– Это что ж такое? – усмехнулась Маша. – Бомба?
– Ага, бомба. Давно пора разнести все тут к чертовой матери. Вот только забыл, куда тротил положил.
– Степан!
– Щучка велел установить дополнительный сервер. Куда вы только память деваете? Лопаете ее терабайтами!
– У нас файлы большие, графические, – обиделась Маша, ибо это был стародавний, испокон веков шедший между дизайнерами и сисадминами конфликт. Каждая сторона считала членов другой бездельниками и дармоедами. Взаимопонимания между ними было – кот наплакал.
– Вы бы хоть изредка хоть что-то стирали, а? Есть же такая кнопочка, «del» называется. Нет? Не слыхали? – Степка возмущенно покачал головой и только потом обратил внимание на Машино платье: – Что, Золушка, на бал собралась? Туфелек не дать? У меня в серверной как раз кеды завалялись.
– Иди ты в баню, фея! – отмахнулась Маша. – Жарко на улице, не заметил?
– Так ты приходи совсем голой. С твоей-то фигурой… У тебя тогда, может, карьера в гору пойдет! – предложил Степка с невозмутимым видом.
– Лучше скажи, Щучка здесь?
– Выдохни уже, Золушка, Щучка ушел в кафе кофе пить. Весь наш высосал, теперь пошел осушать «Шоколадницу». Я вообще не понимаю, как от такого количества кофеина он по потолку не бегает.
– Он бегает, просто так быстро, что ты увидеть его не успеваешь. Слушай, ты мне включи широкоформатник, ладно? – подкатила Маша.
– Опять? Вашими картинками можно Красную площадь застелить, – вздохнул Степка, воспринимавший утрату дорогой бумаги крупного формата как собственную потерю, потому что закупка новых тяжеленных пачек почему-то тоже была введена в его обязанности.
– У меня сегодня день Х, – пожаловалась Маша.
– И ты в белом? Веришь рекламе, наивный ребенок? – осклабился Степка.
– Фу! Твой цинизм не знает никаких рамок. Совещание у нас. По «Русскому раздолью».
– Будете разрушать?
– А как же, – хмыкнула Маша. – До основанья, а затем… В общем, нужно распечатать кое-что.
– То-то я смотрю, Роберт уже с утра здесь торчит. А может, и с вечера. Значит, небось и сам Корлеоне приедет? – Степка так глубоко задумался, что чуть не выронил свой спрутоподобный ящик.
– Он здесь? – загорелась Маша, но тут же притушила радость. Но Степка в своих попытках прикинуть, насколько сложным будет сегодняшний день, ничего не заметил.
– Кто? Корлеоне? Откуда я знаю. Я же не старушка из справочной! Ладно, я пойду, убьюсь головой о ваши серверы. Может, после моей жертвы вы перестанете архивировать весь мир, а?
– Не перестанем, – заверила его Маша.
– Да я и не надеюсь. Слушай, Машка, мы в кино в выходные идем. Можем и тебя с собой взять. Пойдешь?
– Не знаю. – Маша покачала головой и пошла сквозь открытое пространство их общего рабочего зала к своему столу.
– Пошли. Хоббиты – они маленькие, у них волосатые ноги и уши, они едят морковь. Разве можно устоять перед этим?