Как бы то ни было, все это было явно не один раз отработано. На взгляд Данила не прошло и пяти минут, как воздушная переправа была готова. Харон подошел, проверил натяжение троса и кивнул головой, отступив на шаг. Тут же парень, стоявший ближе всех, подошел к тросу, сунул что-то Харону и вскарабкавшись на валявшуюся тут же колоду, стал пристегиваться. Пристегнувшись, он откинулся назад, повис на тросе, и взявшись за него руками, стал быстро перебирать ими, разгоняясь. Один из подручных Харона помогал ему, а второй уже приглашал следующего.
Переправа работала как часы. На ту сторону ехал уже третий, когда до Данила дошло, что перчаток у него нет, и как он будет держаться за трос – непонятно. Сорванная кожа с ладоней была гарантирована. Достав те, что были у него в Зоне, разочарованно вздохнул. Перчатки превратились просто в хлам. Краем глаза уловив впереди движение, он автоматически сделал несколько шагов вперед и внезапно почувствовал, что его что-то держит. Очнувшись от мыслей, Данил оглянулся. Это было не что-то, а кто-то. Его держал за куртку тот самый мужичок, который давеча кормил его кашей у костра. Он даже припомнил его имя – Тында.
– Вперед всех нехорошо – укоризненно покачивая головой, произнес Тында – Совсем плохо.
– Да-да, конечно – рассеянно ответил Данил, отступая на шаг назад и рассматривая останки перчаток. И решительно выбросил их в ближайший куст. Попытался сунуть руки в рукава, прикидывая, можно ли хвататься так. Получалось не очень, поскольку куртка и так была коротковата. Тында, внимательно наблюдавший за его манипуляциями, внезапно скинул свой сидор и отстегнув клапан, вынул из него пару перчаток. И протянул их Данилу.
– На, держи. Нельзя без них. Руки совсем сотрешь.
– Да я так, не надо. Тебе ж тоже нужно.
– Бери. Потом вернешь. Нельзя без них. Я всегда запасные беру.
Данил протянул руку и взял печатки. Они были ношенные, из грубого кожзама, но вполне пригодные.
– Спасибо. Я верну, обязательно.
Тында неопределенно пожал плечами и, закинув рюкзак за плечи, повернулся к тросу. Очередь уже подходила. Данил, сжимая в руках перчатки, шагнул следом и неожиданно для себя спросил:
– А бубен-то где?
Тында, не оборачиваясь, постучал себя рукой по спине.
– Здесь. Он всегда со мной.
И шагнул к переправе. Ловко подцепил карабин, подтянулся и перебирая руками поехал вниз. Данил, сообразив, что он следующий, торопливо натянул перчатки и полез в карман, вовремя вспомнив про оплату. Отдал браслет внимательно наблюдающему за ним Харону и встал на колоду, пытаясь защелкнуть карабин. Получилось у него это не сразу, но в итоге он повис на тросе, хватаясь за него руками. И по отмашке Харона начал неуклюже перебирать руками, пытаясь разогнаться. Получалось очень медленно, но тут он почувствовал, что его берут под руки и разгоняют чьи-то руки. И вот он уже скользил по тросу, придерживаясь за него руками. В какой-то момент он даже сумел отвлечься и бросить взгляд по сторонам. В той стороне, куда ушел патруль, полоса резко сворачивала, видимо, повторяя изгибы лощины, а вот в другую сторону тянулось прямо, насколько Данил смог разглядеть в предрассветном тумане.
Под ним мелькнула «колючка» и Данил подобрался, готовясь к прибытию и прикидывая, как тормозить. Он попытался хвататься за трос, но тот оказался смазанным и руки просто скользили. Однако скорость стала падать сама собой, а потом он и вовсе почувствовал, что его ловят руками и ставят на землю. Отстегнув карабин, он сделал пару шагов в сторону и оглянулся. Двое парней уже разбирали треногу, а третий, отцепив трос и не давая ему опуститься на проволоку, махал рукой, видимо, подавая какой-то сигнал. Как будто поняв его, трос в его руках заскользил обратно. Один из парней глянул в его сторону и неприязненно бросил:
– Чего застыл? Первый раз, что ли? Систему снимай и вали отсель, скоро патруль вернется.
Данил, не реагируя на тон, начал торопливо стаскивать с себя обвязку, путаясь в ремнях и немилосердно про себя ругаясь. Наконец он выпутался, кинул ее в стоящую рядом клеенчатую сумку и шагнув к парню, сказал:
– А дальше куда? Я тут первый раз.