– Ну как, милая, все в порядке? – Она повернулась к Алекс, уже немного порозовевшей и расслабившейся от теплой воды. – Позволь-ка твоей Пэтси помочь тебе. – Она забрала у Алекс мочалку и, взяв вместо нее большую губку, намылила Алекс душистым мягким мылом. – Вот и хорошо… правда?
И тут Алекс ударилась в слезы. Она захлебывалась, всхлипывала, задыхалась от душивших ее рыданий. Крепко обхватив Пэтси, она изо всей силы прижалась к ней, словно хотела укрыться от того ужаса, который сковывал ее все последние дни.
– Все хорошо… все хорошо. Пэтси с тобой. Здесь… И больше никто не посмеет обидеть тебя… Мы позаботимся об этом… Макс приедет, он все сделает как надо. – «Именно так», – подумала она про себя. Когда Пэтси подумала о Максе, страшный груз свалился у нее с плеч. «Вот к кому надо обратиться. Надо немедленно позвонить Максу, попытаться разыскать его».
Маргарет Паттерсон не относилась к числу женщин, которые пытаются любым способом избежать трудностей и неприятностей в жизни. Но с такими случаями ей пока не приходилось сталкиваться. Во время войны она работала водителем санитарной машины. Всякое доводилось видеть. И сейчас ее больше всего беспокоили не физические страдания Алекс. Главное – что творилось в душе девочки. Наивность и чистота Алекс были не напускными, они действительно были ее сутью. Все, что Алекс знала о жизни, она почерпнула из книг. Пэтси никогда не пыталась следить за ее чтением. В этом деле она предоставляла своей подопечной полную свободу: несформировавшийся ум все равно отторгнет непонятное. Маргарет доводилось видеть, как Алекс, полистав, откладывала книгу, а потом спустя некоторое время не могла оторваться от нее. Разговоры о сексе не были запретными. Пэтси отвечала на все ее вопросы с прямотой и откровенностью. В нужное время Пэтси исчерпывающе объяснила ей смысл того, что происходит в ее организме, рассказала и о следствиях этих перемен. Так что по части теории Алекс была вполне подкована, но у нее не было никакого опыта. Увы, первый же ее интимный опыт оказался, судя по всему, жестоким и извращенным. Сама мысль об этом вызывала у Маргарет гнев, ее угнетало чувство бессилия. Надо было что-то делать, как-то объяснить Алекс, что не все мужчины таковы, этот подонок – исключение! Для такого серьезного и трудного разговора нужен был именно Макс.
Но что еще важнее – он мог и что-то предпринять. Ева никогда не поверит в случившееся, если ей рассказать. Она обвинит во всем Алекс, потому что как кошка влюблена в мальчика-мужа. Она молится на него и не захочет, чтобы ее божество низвергли с пьедестала.
– А теперь давай я вытру тебя… – Пэтси помогла Алекс выбраться из ванны —…и ты расскажешь мне, что произошло… Может, ничего ужасного и не случилось, просто ты очень испугалась.
Алекс покачала головой. Глаза ее снова расширились от страха.
– Нужно рассказать, дорогая моя. Если он тебе что-то сделал, надо вызвать доктора Шулера, чтобы он осмотрел тебя…
– Нет!
– Ну хорошо. Не будем звать доктора, – успокоила ее Пэтси. – Только я одна буду в курсе дела… Но мне-то ты можешь рассказать, что произошло. Обещаю тебе – никто ничего не узнает, только Максу мы можем доверить это, да?
– Нет! – в панике закричала Алекс. – Нет! Ни за что! Макс не должен знать ничего. Я не хочу, чтобы он узнал… Пожалуйста… Макс рассердится и скажет мадам. И она выгонит тебя… Я опять останусь совсем одна… Пожалуйста… – Она в отчаянии вцепилась в Пэтси. Голос Алекс дрожал и срывался. Страх переполнял ее.
Пэтси нежно обняла ее за плечи:
– А теперь послушай, что я тебе скажу. Этот мужчина не посмеет никому сказать, что ты ходила купаться в бассейн, потому что в таком случае я скажу мадам, что он сделал с тобой.
– Но она не поверит тебе. Она поверит Рику…
Ну вот, наконец-то имя названо. Значит, Маргарет не ошиблась в своих подозрениях.
– Нет, если Макс будет с нами. Только Макс может сказать мадам всю правду. Она знает, что он никогда не станет действовать ей во вред. Этот негодяй велел тебе молчать, потому что сам боится. Уж кому-кому, а ему хорошо известно, как грязно то, что он сделал. Для него это ничем хорошим не кончится. Его могут даже посадить в тюрьму.
– Но она разозлится… Она и так меня ненавидит. Она выгонит тебя, а меня запрет наверху. Вот увидишь.
– Ничего подобного. Она не посмеет, потому что я не позволю ей этого. И Макс тоже встанет на твою сторону. Он будет в ярости, а ты знаешь, на что он способен в гневе.