– Она приняла хлоргидрат и водку, – сказал он Алекс на ходу. – Ее надо отвезти в клинику как можно скорее.
– Но не в таком же виде, – выпалила Алекс и бросилась к шкафу, в котором висели пальто и плащи. Схватив первое попавшееся, она протянула его пробегавшему мимо Джонеси.
– Они уже подготовили для нее реанимационную… Машина ждет вас…
– Хорошо! – отозвался Макс. – Давай-ка усадим ее в кресло, пока я накину пальто…
Джонеси помог Максу усадить Еву в большое кожаное кресло привратника. Повернувшись спиной к Алекс, Макс натянул пальто. Оно было ему узко в плечах и рукава коротки. «Наверно, это было пальто Криса, – подумал он, застегиваясь. – Впрочем, это уже не имеет значения».
Он снова взял Еву на руки.
– Надо же что-то и на ноги надеть, – заметила Алекс.
– Мне там не придется ходить, – ответил Макс. – Машина готова?
Алекс открыла входную дверь:
– Да.
– Так открой дверцу.
Алекс распахнула ее пошире, чтобы Макс мог устроить Еву на заднем сиденье. Но когда она собралась сесть рядом, он остановил ее:
– Оставайся здесь. Присмотри за домом. Со мной поедет Джонеси.
– Позвоните мне, как только сможете, – крикнула Алекс вслед рванувшемуся с места автомобилю. Постояв еще немного, она повернулась и вошла в дом.
В холле толпился народ. Весь обслуживающий персонал уже был на ногах. Здесь были и Мора, и Памела.
– Мадам приняла большую дозу снотворного, – объяснила Алекс. – Макс и Джонеси повезли ее в клинику. Нам остается только ждать известий.
– Боже мой!.. – проговорила ошеломленная Мора.
Памела стояла молча – очень бледная и очень прямая.
– Кто поднял тревогу? – спросила Мора, когда слуги начали расходиться. – И что она приняла?
Обе женщины двинулись следом за Алекс.
– Хлоргидрат и водку.
Алекс вошла в гостиную Евы, а оттуда в спальню. Она остановилась так резко, что следовавшая за ней Мора чуть не сбила Алекс с ног.
– Господи!.. – словно эхом, в восклицании Моры отозвался голос Джонеси. Как в усыпальнице…
Часть свечей загасил ветер, проникший в комнату через разбитую балконную дверь, но большинство продолжали гореть. Алекс первой прошла в спальню, гася на ходу свечи одну за другой. Стекла хрустнули у нее под ногами. Наклонившись, она принялась осторожно собирать с пола крупные осколки…
– Ева все продумала до мелочей… Откуда она взяла столько свечей?.. Тут не меньше полусотни.
– Погаси остальные… А я пока соберу осколки.
– Как ты можешь оставаться такой спокойной? – почти с укором сказала Мора. – Ведь твоя мать пыталась покончить счеты с жизнью, может быть, она не выживет.
– А тебе хотелось бы, чтобы я забилась в истерике?
– Конечно, нет… но…. я, наверное, была бы в шоке.
Алекс ничего не ответила, собирая газеты в корзину для бумаг. Тут она заметила, что Мора ищет что-то на ночном столике у кровати Евы.
– Что ты делаешь? – спросила она резко.
– Ищу письмо, что же еще? Самоубийцы всегда оставляют записки…
– Но она не умерла еще…
– А вот здесь что-то… – сказала Памела.
Алекс повернулась в ее сторону и увидела, что та держит в руках фотографию, которую Макс взял из рук Евы, фотографию Криса.
– О-о-о! – выдохнула Мора. Судя по всему, она ожидала чего-то более драматического, поэтому продолжила свои поиски: она приподнимала простыни, переворачивала подушки, заглядывала под матрас. – Нет. Ничего… – наконец проговорила разочарованно. – Наверное, ей это не пришло в голову… Скорее всего, похороны придется отложить? – «Право, – слышалось в ее голосе, – некоторым стоило бы проявить хоть немного чуткости».
Памела прикрыла глаза рукой.
– Ты не могла бы пойти сварить кофе? – попросила Алекс. – Нам не помешает выпить по чашечке.
– Да, конечно… Я обычно по утрам и пальцем не могу пошевелить, пока не выпью кофе…
Когда она ушла, Алекс обняла Памелу и усадила ее на кровать:
– Не расстраивайся. Она никогда не отличалась особым тактом.
– Ты считаешь, что Ева на самом деле хотела умереть? – спросила Памела.
– Трудно сказать, чего она хотела на самом деле. Она столько раз уже это проделывала, что и в самом деле трудно понять.
– Но ведь хлоргидрат – сильная штука?
– Кажется, да. Все зависит от того, сколько она приняла.
– Ты ее видела?
– Мельком. Она была без сознания.
– Вчера утром она появилась в часовне. Я туда ходила каждый день. Но она появилась только вчера и тоже встала на колени неподалеку от меня. Сначала мне стало ее жаль, хотя она все делала, чтобы разрушить наши с Крисом отношения. Но я подумала, что она сейчас испытывает такое же чувство утраты, переживает ту же самую боль… Лицо ее закрывала вуаль, но глаза можно было разглядеть – они напоминали две черных дыры… Мы ни слова не произнесли, но, как ни странно, хорошо понимали друг друга. А сегодня она сделала это… Ничего не переменилось… даже в последний день, она заставляет думать не о нем, а о себе…