Прожужжал зуммер, означавший, что машина подошла к подъезду. Ева с довольной улыбкой на лице шагнула к дверям.
20
Нью-Йорк, 1988
– И это после всего, что было сделано для Берти Рэнсома, – горько заметила Шарлотта Бингхэм Ормонд. – Ведь именно отец углядел этого Хью Рэнсома. Именно мама пригрела Лили Рэнсом. И чем они ответили за все? Ударом в спину.
– А что мог сделать Берти? – ответила ее сестра Сьюзен. – Ведь Рэнсом уже не был адвокатом Криса. Тот отказался от его услуг, когда ему исполнилось двадцать пять, и перевел все в швейцарские банки. Берти понятия не имел о том, что он задумал. Как он мог узнать про завещание Криса? Для него это тоже была полнейшая неожиданность.
– Он обязан был предупредить нас о том, что предпринимает Крис. И посоветовать, какие меры мы должны принять. Бингхэмы создали Рэнсомов. И он обязан был поставить нас в известность.
– Но существует такая вещь, как конфиденциальность, – пожала плечами Сьюзен.
– Но ведь он предупредил маму о том, что Малыш отписал дом на имя Евы.
– Тогда еще он был адвокатом брата. И к тому же мама имела право жить в нем до самой своей смерти.
– И эта сучка продала дом, как только мама умерла! Последний большой частный особняк в Нью-Йорке! И что там теперь? Ужасный, вульгарный бронзовый монстр Трамп-тауер. А теперь еще и наши деньги уплыли.
– Но ведь это не наши деньги?! – невинно спросила младшая из сестер Бингхэмов – Эстер. – Отец оставил их нашему брату – так всегда велось в нашей семье, ты сама это отлично знаешь. Он оставил часть маме – и это перешло к нам, когда она умерла. Ты так говоришь, словно нас в чем-то обделили, Шарлотта.
– Мы должны разделить между собой то, что осталось после Криса. Надо найти способ это сделать.
– Боюсь, ничего не выйдет, – вмешалась Сьюзен. – Я уже переговорила с Берти Рэнсомом. Он сказал, что мы ничего не можем сделать. Крис имел полное право распорядиться наследством так, как пожелает. Это его деньги – они принадлежат ему по праву. – Она с сочувствием посмотрела на сестру. – Неужели ты собираешься оспаривать это? Неужели захочешь, чтобы имя Бингхэмов начали трепать газеты? Ты знаешь, как мама всегда старалась избежать этого. Мы – Бингхэмы, Шарлотта, и это более важное, чем какие-то деньги.
Шарлотта вспыхнула, и Сьюзен догадалась, что у той на уме. К сожалению, старшая сестра думала только о деньгах. Шарлотта была жадная, завистливая, неудовлетворенная замужеством – муж ее был бабником, не пропускал ни одной юбки, – она никогда не могла удовлетвориться тем, что имела.
– Я в этом не участвую. Мне все это не по душе, – продолжала Сьюзен спокойным тоном. – Если уж мама примирилась с тем, что эта невозможная женщина стала женой ее сына, мы тем более должны смириться с тем, как наш племянник распорядился своим наследством. Рано или поздно это выяснится. И только тогда мы можем решиться на какие-то действия.
– Если только не будет поздно что-либо предпринимать, – ехидно заметила Шарлотта.
– Думаю, он все завещает Памеле Бредли, – проговорила Эстер. – Они же несколько лет прожили вместе.
– Эти деньги не нужны ей. Она столько получила от своего Фрица Бальсена!
– Ты хочешь сказать, что нуждаешься больше? – в упор спросила Сьюзен.
– Я говорю о том, что – правильно, а что – нет. – Шарлотта не желала отступать. – Деньги передавались от Бингхэмов к Бингхэмам. И я добьюсь, чтобы они снова вернулись в нашу семью!
– Ладно, по крайней мере, мы больше никакого отношения к нашей золовке не имеем, нас не связывают с ней никакие узы. И этому нужно радоваться. Разве не так?
По пути из здания офиса к машине Максу показалось, что он увидел знакомую фигуру. Оторопев от неожиданности, он остановился, а когда спохватился и рванулся вдогонку, ее и след простыл. Толпа поглотила ее. Макс решил, что обознался. Садясь за руль, он покачал головой, как Алекс могла очутиться в Нью-Йорке?
Но он вдруг понял, как хотелось ему, чтобы она оказалась здесь. Ему так не хватало ее. Он привык видеться с ней в Кембридже, где отдыхал душой, какие бы заботы и тревоги его ни одолевали. Аналитический ум девушки всегда помогал разложить все по полочкам, детально разобрать любую ситуацию, а потом заново сложить ее, при этом получалось нечто неожиданное, помогающее найти правильное решение – у него гора сваливалась с плеч в подобных случаях. Сейчас Ева выжала его как лимон, и ему было необходимо с кем-то поделиться, поговорить так же, как, бывало, с Алекс.