Его охватило такое воодушевление, что он уже не мог устоять на месте, но, взглянув на Алекс, вдруг осознал, что, хоть она и рада за него, все же пока очень далека от его забот, и осадил себя. Если он сейчас возьмется за телефон, все закрутится, завертится, и он не сумеет вырваться из колеса – ему захочется увидеть, что из этого получится. «Нет, – сказал он себе. – Сегодня ее день». Будь он один, позвонил бы родителям в ресторан и предупредил, что просидит на работе до конца дня. Бог знает, выдастся ли еще у него свободное время, когда начнется вся эта свистопляска. Завтра понедельник. Новая рабочая неделя. Вот тогда он всем и займется. Теперь же нужно думать не только о себе. Впредь его жизнь будет заполнена не только работой. Воодушевление начало потихоньку спадать…
Она испытующе смотрела на него, и он почувствовал, как его сердце полнится любовью к ней.
– Все в порядке, – ответила она, – сейчас половина первого. Тебе хватит полутора часов?
– Ты просто ангел!
Теперь Алекс устроилась на диване и принялась перелистывать один из журналов. Но ей гораздо интереснее было наблюдать за Максом. Каким собранным, организованным и властным он стал, сев за стол. Он сделал несколько звонков, считал, писал, что-то прикидывал. Его воодушевление теперь было строго направленным. «Как ему нравится все это, – думала Алекс. – Кручение и верчение, эти хитрости». Наблюдая за ним, она поняла, что у нее есть грозная соперница. Это не означало, что теперь она стала ощущать себя менее любимой, этой ночью Макс ясно показал, кем она для него является. Но просто Алекс другими глазами увидела Макса и поняла, что у него есть еще одна всепоглощающая страсть. И связь эта нерасторжима. Ее следовало принять и смириться.
Прошло два часа, но Макс не поднимал головы и работал с той же лихорадочной поспешностью, с какой он сел за стол. Алекс терпеливо ждала. Но когда прошло два с половиной, а Макс по-прежнему ничего не видел и не слышал, она тихонько окликнула его:
– Макс… Макс…
Он поднял голову и испуганно воскликнул:
– Господи Иисусе! Что же ты молчала!.. Прости меня… У меня все вылетело из головы…
– Если бы нам не надо было идти к родителям, я бы не стала мешать тебе…
– Все… все… Идем. Я готов. – Он собрал бумаги, сложил их в папку и положил под тяжелое пресс-папье справа от себя. – Но это из-за тебя я потерял чувство времени. Твоя искра заставила вспыхнуть костер. – Макс обнял ее, поднимая с дивана. – Ничего. Сейчас поймаем такси. Жаль, что теперь я не успею показать тебе Нью-Йорк.
– Вообще-то я уже насмотрелась на него…
– Ты не представляешь, куда я собирался тебя сегодня отвезти. Но самое главное – ты, наверное, умираешь от голода!
Алекс чувствовала скорее волнение, чем голод, поэтому протянула:
– Да как сказать…
– Ну, едем побыстрее. Посмотрим, что мой старик приготовил к нашей встрече…
Пока Макс расплачивался с таксистом, Алекс окинула взглядом дом, принадлежавший семейству Фабиани. Большие окна, внизу, где располагался ресторан, затянутые драпировкой, растения в горшках и урна у выхода для сигарет и банок с пивом. Когда Макс распахнул дверь, на них пахнуло вкусным запахом приправ, особенно чеснока, а также приятным ароматом оливкового масла. Ресторан уже опустел, последние завсегдатаи проходили мимо Макса, приветствуя его:
– Привет, как поживаешь?
– Посмотри, кто к нам пришел!
– Старина! Как я рад тебя видеть!
Навстречу им из-за стойки выплыла пышнотелая женщина.
– Массимо…
– А вот и мы, ма, – Макс обнял женщину, поцеловал, а затем взял за руку Алекс: – Ма, это Алекс.
– Маленькая Алекс? Да у тебя, должно быть, неладно с глазами, Массимо, – мама Фабиани шагнула к Алекс, и та тут же оказалась в ее мощных объятиях. – Какая же она маленькая? В самый раз, – проворчала она, целуя девушку и одобрительно ее разглядывая. – Любой давний друг нашего сына для нас – новый друг, – проговорила мама Фабиани. – Ну же, дети, идемте… Большой стол уже накрыт.
Макс представил Алекс сестре Элле – уменьшенной копии своей матери. Но было в ней и нечто общее с Максом. А потом он повел Алекс на кухню к отцу. Тот окинул ее внимательным взглядом, кивнул одобрительно, улыбнулся и поцеловал.
– Ты совсем не похожа на профессора, – был его вердикт.
– Так я и не профессор, – засмеялась Алекс.
– Она доктор наук, па. Специалист по литературе.
Отец снова улыбнулся: