Все снова засмеялись.
— Нет лучше способа узнать хорош любовник или плох, как просто переспать с ним! — сказала Анфиса.
— Да уж, Мартышка. Раньше за месяц я могла сменить двух-трёх парней! В год потенциальных кавалеров у меня могло быть около тридцати. И если бы я со всеми ими спала, то была бы, как проститутка с площади трёх вокзалов, — вздохнула Стася. — Слушайте, девчата, своё сердце. Оно никогда не ошибается!
— Прямо уж! — не согласилась Яра. — Есть ещё одна вещь, способная помочь вычислить секс-гиганта.
— Да ну? — с сарказмом воскликнула Марина. — И какая же?
— Отличный любовник выглядит так: брюнет невысокого роста с обширной лысиной, волосатым телом и немного коротковатыми ногами.
Мы уставились на Яру, а потом, почти в один момент, произнесли:
— Фууу!
— Уродство!
— Гадость!
— Я б с таким даже в автобусе не сидела! — резюмировала Стася.
— Да, не очень эстетично. Зато от светловолосого красавца не дождёшься настоящего взрыва страсти, — сказала Яра.
— Серьёзно? — удивилась Анфиса. — Чего ж ты за Вениамина замуж вышла? Нашла б себе коротышку волосатую и сейчас не плакалась бы нам!
— Мой супруг-шатен!
— Ах, ну да! Склероз! И как я могла забыть? — засмеялась Мартышка.
— Ладно, девчата. Забудем пока эту интересную тему! Любовь, как игра в казино-или пан или пропал. Доверяйте чувствам, но проверяйте! А ты, Ярослава, своди Веню в больницу! Мало ли? — провела финальную черту нашему горячему обсуждению Стася.
Следующие два часа мы жарко обсуждали новые тенденции моды, интересные сериалы и различные диеты. А также пускали слюни, рассматривая фото молодых актёров Голливуда. В особенный восторг всех привёл Тейлор Лотнер, звезда фильма «Сумерки». Разглядывая его фотосессии, мы чуть не подрались, решая, кому же из нас он больше подходит.
Около полуночи мы разошлись. Я обменялась со всеми номерами телефона, и, сев к Марине в машину, постаралась не уснуть по пути домой.
— Ну как? Понравилось общение?
— Ага, прикольные у тебя подруги, — улыбнулась я. — А сколько лет девчатам?
— Мне 28, Яре и Анфисе по 25, а Стасе через неделю будет 26. А что? Тебя смущает наш возраст?
— Нет. Просто спросила.
Зазвонил мой телефон. Это была Людмила. Я отклонила вызов и написала сообщение: «Всё отлично! Еду домой. Не волнуйся!»
Когда мы через полчаса въехали во двор дома Люды, Марина меня остановила, сказав:
— Карина, постой!
— Что?
— Я хочу тебя предупредить…
— О чём? Внимательно тебя слушаю.
— Не доверяй Фрунзе!
— Кому? — спросила я.
— Анфисе!
— Отчего же? Мне она показалось доброй, юморной и открытой девушкой… Разве нет?
— Да, она прикольная, — криво улыбнулась Марина. — Однако, как заметил Александр Блок: «с теми, кто болен иронией, любят посмеяться. Но им перестают верить». Мартышка не до конца откровенна и… двулична. Поверь мне, у неё тёмное прошлое. И поэтому я и прошу тебя — будь осторожна с Анфисой.
— Ладно, — согласилась я.
— Молодец! Спокойной ночи, — улыбнулась Марина и уехала, обдав меня пылью.
9. Война
За завтраком, состоящим из яичницы с отварными сосисками и сладкого кофе, Люда произнесла:
— Я уезжаю на полгода!
Вилка выпала из моих рук и грохнулась на стол.
— Что? Куда? Зачем? — полились потоком из меня вопросы.
— В одну из Московских хирургических клиник, — спокойно произнесла Люда, читая газету.
— Эээ… Зачем? — не понимала я.
— На стажировку. Наша больница сотрудничает с этой клиникой, и вот мне предложили поработать там, набраться опыта и стать высококвалифицированным специалистом.
— На целых шесть месяцев?
— Угу!
— Но что я буду делать здесь одна?
— Жить полноценной хозяйкой. Можешь брата позвать к себе!
— Нет, — отмахнулась я. — Обойдусь без этой личности. Будет непривычно без тебя и скучно!
— Немаленькая! Справишься, — ответила Люда, и наш разговор исчерпал себя.
В свой первый рабочий день, хоть и неофициальный, я опоздала. Но мне было безразлично. Весь путь до «Раскрутки» я думала о Люде. Очень жаль, что она уезжает, но ничего не изменишь. Теперь буду жить в гордом одиночестве. Может и правда пригласить к себе брата?
— Кружевич, вы опоздали! — резкий крик Леди Дюшес заставил меня остановиться в холле «Раскрутки».
— И вам доброе утро, Ангелина Павловна! Вообще-то, каждый человек имеет право опоздать на десять минут! Этикет позволяет!