Кочевникову нравятся парни?
— Вы меня, видимо, не так поняли! — усмехнулся мужчина.
— Нет, отчего же. Вам нравится этот манекенщик. Ну и ладно! Мне то какая разница?
— Ха, не в том смысле нравится. Я натурал! А этот парень мой родной сын.
— Ааа, — потянула я. — Ясненько! — завершила я начавшийся диалог, вспомнив про Мартышку. Лучше буду сидеть тихо, если жизнь дорога.
Следующие десять минут мы просидели молча. Пётр с любовью смотрел на сына, а я корила себя за то, что пришла на показ, а не осталась дома.
Вскоре Кочевников спросил:
— Вы впервые на показе! Я прав?
— Да.
— Как вас зовут?
— Карина. Я подруга Стаси.
— Невесты Артура?
Я кивнула.
— Коробков — хороший малый с огромным профессиональным будущем! Меня, кстати, зовут Пётр.
«Знаю», — уже хотела ляпнуть я, но вовремя прикусила язык.
— Очень приятно.
Повисла минута молчания.
— Как вам местная публика?
— Пёстрая, — ответила я.
— Хахаха, — хохотнул бизнесмен. — Рябит в глазах?
— Очень!
Снова молчание.
— Карина, а что вы сегодня делаете вече… ночью? — спросил Кочевников, посмотрев на часы.
Я улыбнулась. Петру было чуть больше сорока. Приятной наружности, высокий, худой. Черты лица чуть угловатые, почти совершенны, чёрные волосы аккуратно подстрижены. Самым привлекательным в нём были глаза: ярко-голубые, они контрастировали с цветом волос и смуглой кожей. На нём были светлые джинсы, рубашка в сине-белую клетку и туфли из мягкой кожи.
— Буду сладко спать. Мне завтра на работу, — ответила я.
— А может сходим в ресторан?
— Хм, заманчивое предложение. Но я откажусь от него.
— Почему? Вы меня боитесь?
— Ни капельки, — ответила я. — Просто я не хочу по ресторанам с малознакомыми людьми.
— Это легко исправить!
— Как?
— Давайте ближе познакомимся!
— Ладно. Начинайте, — сказала я.
— Пётр, 43 года. Бизнесмен. Разведён. Есть сын, Аркадий. Содержу двух собак: Ромео и Джульетту. Люблю экстремальный отдых и старые кинофильмы. Продолжать?
— Достаточно! — улыбнулась я. — Теперь моя очередь. Ну что ж, Карина, 19 лет. Студентка-заочница и экономист в рекламном агентстве «Раскрутка». Не замужем. Детей пока нет. И животных тоже. Люблю читать книги и играть в шахматы.
— Замечательно, — похвалил Пётр. — Ну а сейчас я для тебя по-прежнему малознакомый?
— Уже нет.
— Значит ты согласна сходить со мной в ресторан?
Я призадумалась, взвешивая все «за» и «против».
— Ау, Карина! Ты здесь? — легко толкнул меня в плечо Кочевников.
— Здесь, здесь. Я просто думала.
— И что решила?
— Решила изменить свой первоначальный выбор и пойти с тобой в ресторан, — ответила я, перейдя на «ты».
— Славно!
Как только закончился показ и утих шквал аплодисментов, я подскочила к девчатам и изложила им всё.
— Ты с дуба рухнула? — визгнула Стася. — Это самоубийство! Анфиса тебя в порошок сотрёт! И нас заодно!
— Не парься, — отмахнулась я. — Всё будет в шоколаде.
— Ну-ну… Дай-то Бог, — сказала Стася и тяжело вздохнула. — Что мне подсказывает, что мы играем с огнём, девочки! И добром это не кончится!
12. Позор
В холодильнике мышь повесилась от дефицита съедобных продуктов. Я, печально вздохнув, захлопнула белую дверцу рефрижератора и с надеждой отыскать булочку заглянула в хлебницу… Пусто!
Да, жизнь без заботливой матери хоть и притягательное удовольствие, но отнюдь не самое лучшее. Ведь лишаясь надоедливой опеки, одновременно лишаешься и хлеба насущного.
Мои желудок жалобно заурчал. Я, чтобы хоть как-то утолить голод, сделала кружку приторно-сладкого чая и одним махом выпила отвратительное поило. Меня тут же передёрнуло, но, слава Богу, не вырвало.
— Гадство! Обязательно пройдусь сегодня по продовольственным магазинам! — поклялась я сама себе и пошла одеваться.
На дворе был конец октября, но ярко светило солнце, а небо радовало своей голубизной. Поэтому я надела светлую майку, вязанный длинный кардиган бардового цвета и белые джинсы. Надеюсь, штаны не сильно испачкаются за день. Я аккуратная. В моём гардеробе (хотите верьте, хотите нет) имеются вещи, которые я ношу со времён учёбы в девятом классе! Они до сих пор не поблекли и не растянулись.
Покрутившись около зеркала пару минут, я подмигнула своему отражению и потопала к выходу. Открывая дверь, я уронила папку, листы из которой сразу же разлетелись по всей прихожей.
— Балда! — оскорбила я себя и присела, чтобы собрать документы с пола.