— О Господи! Но она у вас уже почти год! И до сих пор никаких изменений! — возразила Марина.
— Девушка, мы делаем всё, что в наших силах.
— Слабо верится!
— Если вы не доверяете нашим методам, можете перевести Анфису в другую клинику, но я вас могу уверить, что там будет тоже самое.
Марина хотела снова возразить молодому врачу, но я опередила её и спросила:
— Что нам делать?
— Ждать. Приходите чаще к Анфисе, говорите с ней, рассказывайте ей различные новости, сплетни… В общем, ведите себя с ней, словно она здорова и возможно, чудо совершится. Вы ведь верите в чудеса?
— Верили, когда считали, что Дед Мороз существует, но потом узнали, что добрый толстячок всего лишь родительский развод! — сказала Стася. — Чудес, доктор, не бывает! Существует лишь слепая вера в лучшее.
— Значит, ждите и верьте! — улыбнулся врач.
— Спасибо, — ответила я, и мы вышли на улицу.
Весна в этом году была жаркой. Машина, стоя под палящим солнцем, превратилась в духовку на колёсиках.
— Девчата, пока, — произнесла Стася и открыла дверцу своей машины.
— А ты разве не поедешь на…
— Нет! — отрезала Пупсикова. — Я и так уже опаздываю на ужин с Артуром.
— Стася! — воскликнула Марина. — Мы же договаривались! Сегодня ведь ровно год, как…
— Да, я была готова поехать к Яре, но сейчас передумала! Я не хочу! У меня нет ни малейшего желания ехать к этой… этой ведьме!
— Стася!
— Что? Ах да, я забыла! Простите меня, дуру грешную! Об мёртвых ведь говорят либо хорошо, либо ничего. Только вот о нашей покойной Ярочке я не могу сказать ничего хорошего! Но и молчать не буду! Знаете, я рада, что она в могиле. Ей там и место!
— Стася, что ты несёшь? — спросила я.
— Правду! Горькую, причём! Карина, а ты жалеешь Брикину? Да? Ты забыла ту адскую ночку, которую подружка нам устроила?
— Нет, — ответила я.
— И я тоже! Я первую неделю не могла глаз сомкнуть! Постоянно тот ужас снился! Я чуть умом не тронулась! Неудивительно, что Мартышка в психушку загремела! Моя психика тоже чуть не сдалась!
— Стася, нам тоже было трудно забыть ту ночь, но Яра всё равно наша подруга…
— Не наша — ваша! — перебила Пупсикова. — У меня к этой твари нет больше симпатии! С ней меня объединяет лишь прошлое, которое я хочу забыть, но прошёл уже год, а я до сих пор в мельчащих подробностях помню ту ночь!
— Стася, ты обещала…
— Я помню. Но я человек: как дала обещание, так и забрала. Простите, но я не поеду на могилу Яры. И давайте, закроем эту тему.
— Карина, ты тоже не хочешь ехать? — спросила Марина.
Девушки уставились на меня. Если честно, я не поддерживала антисимпатию Стаси к Яре, но ехать к подруге на могилу мне не хотелось.
— Карина, едешь или нет?
Я замешкалась.
— Еду, — вскоре сдалась я.
— Хм, удачи! Привет ей не передавайте! — скривилась Стася и, заскочив в машину, завела мотор и уехала, обдав нас выхлопными газами.
— Что ж, это твой выбор, Стася, — произнесла Марина, наблюдая, как автомобиль Пупсиковой скрылся за поворотом. — Поехали, Карина. Чем быстрее мы закончим это дело, тем лучше!
— Ты права, — кивнула я.
Подруга устало улыбнулась. За прошедший год Марина заметно изменилась. Она коротко постриглась в стиле Холли Берри и изменила цвет волос с тёмно-коричневого на светло-каштановый. Стала носить очки и деловые костюмы. Уволилась из «Раскрутки» и занялась собственным бизнесом, открыв парфюмерный магазинчик.
— Как ты? — поинтересовалась Марина. — Как дела в муравейнике? Я слышала, что ты в хороших отношениях с Грушей?
— Ну, мы с ней пока не лучшие подруги, но и врагами нас тоже не назовёшь!
— С чего бы она лишилась своей морозности? — удивилась Кривонос.
— Она просто мне благодарна за спасение Ани. Помнишь?
— Ах да. А как Анька?
— Родила сына и ушла в декретный отпуск.
— Счастливая, — улыбнулась Марина. — Тебя на свадьбу она не приглашала?
— Приглашала, но я не пошла. Не решилась. Я боялась, что Вениамин поинтересуется у меня, куда исчезла Яра. Я не смогла бы придумать ничего путного и рассказала бы правду, что не очень хорошо для нас.
— Ты права. Это тайна должна умереть с нами.
Минут через двадцать Марина остановила машину на опушке леса. Мы вышли из автомобиля и молча пошли вдоль молчаливых деревьев. Очень скоро мы нашли то, что искали.
Их захоронение было трудно назвать могилой. Это был одинокий холмик без креста, покрытый мхом. Над ним возвышалась плакучая ива, которая под дуновением ветра тихо шептала свою печальную песню.