Человек в мантии. Какое это было… ах да…
Петрусова. Это произошло как-то в конце ноября, а в сочельник он ни с того ни с сего явился ко мне на квартиру. Ему было грустно дома, и он подумал обо мне.
Человек в мантии. Это было мило с его стороны, не правда ли?
Петрусова. Да.
Человек в мантии. И в такой день… Я понимаю, что…
Петрусова. В феврале мы поженились.
Человек в мантии. Однако он поторопился.
Петрусова. Я сама предложила ему. Дома ему мешали заниматься, а я целый день на работе, так что он мог…
Человек в мантии. Но ведь вы любили его?
Петрусова (после паузы). В достаточной степени.
Человек в мантии. Потом вас перевели в район.
Петрусова. Нет, я сама вызвалась.
Человек в мантии. Ах так! Хотели показать пример сознательности?
Петрусова. Нет. Из чувства противоречия.
Человек в мантии. Противоречия? Чему?
Петрусова. Петр стал за эти два года видным работником… Хотя он еще ассистент, но его приглашали читать лекции, он печатался…
Человек в мантии. Загордился?
Петрусова. Пожалуй, нет!
Человек в мантии. Тогда в чем же дело? Я не понимаю вас, Петрусова.
Петрусова. Я поступила так вовсе не для того, чтобы вы меня понимали, а потому, что мне так хотелось.
Человек в мантии (проглотил пилюлю). Да… Это… А что вы будете делать теперь?
Петрусова. Ничего.
Человек в мантии. Вы его не любите?
Петрусова. Я подумаю об этом. (Хочет уйти).
Человек в мантии. Послушайте, доктор Петрусова… Если ваши мысли, ваши чувства соответствуют вашим словам, я перестану удивляться вашему мужу.
Петрусова. Да? Вот видите.
Человек в мантии. Но тут есть еще одно неизвестное: что, если вы думаете… совсем не то, что говорите?
Петрусова. Фантазии иногда вредят. (Уходит. Человек в мантии раздражен).
Человек в мантии. Петр Петрус! (Петрус выходит на авансцену). Почему вы, собственно, в нее влюбились?
Петр. Боже мой, почему люди влюбляются? Она была красивой и нежной, чуткой, полной жизни — недаром ее звали «Огонек». Была точно такой, о какой я всегда мечтал…
Человек в мантии. Значит, она так изменилась?
Петр. Совсем не изменилась. Ведь то, что она сделала…
Человек в мантии. Я говорю о вашей жене. А вы, очевидно, о другой.
Петр. Я говорил о Лиде…
Человек в мантии. О Лиде Матисовой. А меня интересует, почему вы женились на Петрусовой, или как там ее звали раньше. Ведь они — полная противоположность, не говоря уже о наружности.
Петр. Да, понимаю. Многие тогда были удивлены так же, как и вы. Но я только что потерял Лиду… А когда человек обожжется, он инстинктивно льет холодную воду на ожог…
Человек в мантии. Весьма лестно для вашей жены.
Петр. Не придирайтесь к словам, вы знаете, что я говорю в лучшем смысле. Она исключительно интеллигентна, тактична, она помогла мне пережить много трудных минут… И даже то, что она старше… казалось бы, это ничего не значит, а у меня впервые в жизни появилось ощущение покоя, уверенности — появилось время разобраться в самом себе, начать серьезную работу… К тому же, признаюсь, меня волновала ее гордость… пока она могла ее обуздывать.
Человек в мантии. Вы сказали «пока»?
Петр. Да, потому что в один прекрасный день все изменилось. Если я порой задерживался на факультете, то дома ее не заставал. Она до утра ходила по улицам.
Человек в мантии. Почему?
Петр. Начала ревновать. Упрекать. Совершенно бессмысленно. А я вспыльчив. Отвечал резко, она плакала. Потом мы не разговаривали. Стали отдаляться друг от друга. Это имело и более важное последствие, вы понимаете…
Человек в мантии. Так, так…
Петр. Потом на горизонте возникла поездка в Китай. Я верил, что она поможет нам обоим… И вдруг жена ни с того ни с сего подала заявление о переводе в район. Просто из гордости.
Человек в мантии. Вам ведь нравилась ее гордость?
Петр. Да, но не такая… нечеловеческая. Это отвратительное слово… отвратительное, но точное. Такой человек довольствуется самим собой. Такому никто не нужен. А мне нужно… чтобы кто-нибудь нуждался во мне. (Звонит телефон). Простите, я вызываю жену.