Марк медленно моргнул, пытаясь осознать новый поворот в деле. Раньше Дэвид не говорил о соревновании.
– Ты хочешь, чтобы я соревновалась ради должности креативного директора? Но ты сказал, что, когда я вернусь с наградой от «Мира рекламы», это место у меня в кармане.
– Так и есть. Тебе осталось выиграть заказ от «Рая».
Марк наблюдал за тем, как Бекки подскочила со своего места. У нее на уме точно убийство.
– Ну ладно. – Она скрежетала зубами от негодования. Потом повернулась к Марку: – И не смей даже на секунду представить, что тебе удастся обойти меня!
Высказавшись, она удалилась из комнаты, едва сдерживая гнев. Хорошо, что у него никогда не было проблем с сексуальными женщинами – они сами падали к его ногам, поэтому нет ни одного шанса, что он проиграет.
– Непростое предстоит соревнование, – заметил он.
– Я рассчитываю, что выиграешь ты, – сказал Дэвид.
– Не подводи меня.
– Не подведу.
Бекки хлопнула дверью кабинета так громко, что загудели стены.
– Ого. Кто это тебя так завел?
– Дэвид.
– Ум-м-м, звучит не очень обнадеживающе.
– Не смешно. Этот тупой хвастун пытается снова зажать мое повышение.
– Но он же клялся, что место твое, как только ты вернешься из Вегаса?
– Все одно и то же.
Джесси взяла пальто Бекки.
– Ты мне все расскажешь, но не здесь. Такого рода разговоры нужно вести за хорошей порцией мороженого с горячим шоколадом.
– Тебе же не одной надо выигрывать это соревнование! У тебя целая команда, – говорила Джесси между глотками горячего шоколада.
– Я даже не знаю, кто будет в моей команде, хотя сработаюсь с кем угодно.
– А Дэвид сказал, по каким правилам агентство будет разделено на две части? – Бекки покачала головой. – Тогда выработаем свои правила. Хорошо. Не будем долго раздумывать. Скажи, кто может войти в твою дрим-тим?
– Ты, – медленно проговорила Бекки.
– Да, ну, это ясно. Кто еще?
Бекки молчала, смотрела в окно на оживленную улицу. Три девушки шли под руки, смеялись и болтали на ходу, им навстречу вышел мужчина и широко развел руки в стороны. Они обошли его, но, когда он прошел мимо, они в шутку выстрелили в него, изобразив пальцами пистолет.
– Я знаю, что нам нужно, Джесси. Женская сила. Пусть это будет битва полов.
– Погоди-ка, что?
– Дэвид считает, что женщины не так хороши в творческой работе, как мужчины. Докажем обратное. Соберем всех женщин офиса в нашу команду, и пусть Марк заберет мужчин.
– Но в отделе больше парней, чем девушек. Будет неравное количество.
– Количество – это еще не все. Тем более продукция, которую мы будем рекламировать, предназначена для женщин нашего возраста.
– Ты, моя дорогая, просто умница.
– Ну да, разве ты не видела мою полку с наградами?
– Видела. Думаешь, она больше, чем у Марка?
– Хмм, не знаю. – В голове Бекки промелькнула непристойная сценка, как она держит в руке пенис Марка и целует его мускулистую грудь. – Я почти ничего о нем не знаю. Только то, что он волшебник.
– Волшебник?
Бекки неохотно позволила мечтам растаять наяву.
– Так я назвала его. Волшебник из Вегаса.
Синие глаза Джесси едва не позеленели от зависти.
– Мужчина на одну хорошую ночь.
– Лучшую. – Видя вопрос в глазах Джесси, она сложила руки и жестом остановила ее. – Но это только одна ночь. Мне не нужен мужчина в моей нынешней жизни. Мне нужна команда волшебниц. Давай соберем их вместе.
– Я знала, что моя девочка достигнет большего. И поскольку ты будешь богаче на пятьдесят тысяч долларов, возьми это себе. – Джесси протянула чек.
– Отлично, но только потому, что теперь ты будешь работать на меня.
Марк смотрел из окна кабинета на толпы, снующие по Мэдисон-авеню, и думал, какого черта он позволил втянуть себя во все это. Обычно его звали спасти ситуацию и никогда не звонили до тех пор, пока не сталкивались с неразрешимой проблемой. Он играл роль своего рода странствующего рыцаря-героя. Приходил, побеждал дракона, не спал ночами, развлекаясь с нежной рекламной дамочкой, которую должен был спасти, и потом уходил.
Его не интересовало, кто еще является участником драмы. Он никогда и не беспокоился, кому наступает на пятки, как скажутся его действия на тех, кто остается, когда он удаляется. Его жизнь, профессиональная и личная, была примером легкого, ни к чему не обязывающего подхода ко всему и всем. И ему это нравилось.