- Ты что, полюбил ее?
- Какая там любовь? - грустно ответил он. - Что уж теперь... Беременная она...
Наталья Петровна заплакала, а сын только вздыхал и виновато отводил глаза в сторону.
- Долгим век тебе покажется, - вытирая глаза платочком, грустно сказала мать. - Тяжело с нелюбимым человеком жить.
Но в этом она оказалась совершенно не права: долгим век ему не показался. Вскоре после памятного разговора сын Натальи Петровны попал под поезд. Говорили, что пытался спасти щенка, который каким-то образом оказался на путях. Правда это или нет, так она и не узнала: свидетелей тому не было. Вот поэтому никто разбираться в этом деле особо не стал, и смерть молодого человека сразу же назвали несчастным случаем. Скорее всего, так оно и было.
Настал час, когда после похорон и поминок Наталья Петровна, ребенок и женщина, собиравшаяся стать женой ее сына, остались одни. Хозяйка дома устало опустилась на стул и внимательно посмотрела на этих двоих, со страхом ждущих ее решения. Идти им было некуда.
- Ты ждешь ребенка от моего сына? - хрипловатым от пролитых слез голосом тихо спросила мать.
- От него, - так же тихо выдохнула женщина.
- Что собираешься делать?
- Рожать, - не задумываясь, ответила она.
Стало очевидно, что ответ был подготовлен заранее. Наталья Петровна хотела что-то сказать, но женщина остановила ее едва заметным движением руки и добавила:
- Если будет, где жить...
Все было так предсказуемо! Именно такого ответа и ожидала Наталья Петровна от этой женщины с недобрыми настороженными глазами.
- Оставайтесь здесь. Ребенок моего сына должен жить в его доме.
Женщина суетливо закивала головой и попыталась растянуть в улыбке тонкие бледные губы.
-У меня есть ряд условий, - Наталья Петровна провела ладонью по щекам. Они опять оказались мокрыми. - Первое, как только ребенок подрастет, он будет проводить у меня столько времени, сколько захочет. Второе, после окончания школы он будет жить со мной, потому что у меня кроме него никого нет и никогда не будет, а у Вас уже есть дочь.
Женщина опять согласно закивала головой.
Попрощавшись, Наталья Петровна покинула дом. Всю дорогу до города она молила Бога, чтобы у этой чужой женщины родился ребенок, похожий на ее сына. И Бог ее услышал. Ни в какой Израиль Наталья Петровна, конечно же, не поехала: здесь была могила сына, здесь родилась его дочь.
Часть третья
Была холодной и долгой зима, весна - прохладной и с частыми заморозками, лето - дождливым и каким-то нерадостным. Вот и осень ничем не радовала. Еще только конец сентября, но небо постоянно затянуто низкими тучами. Чуть ли не ежедневно льет дождь, отчего, где только можно, образовались лужи, наполненные то ли темной водой, то ли жидкой грязью.
Юля вышла из учебного корпуса, остановилась на крыльце и посмотрела на небо. Вроде бы немного прояснилось. Если повезет, то до дома сможет добраться до дождя. Девушка заторопилась к автобусной остановке, но шаг приходилось то и дело замедлять: сапожки были старенькими и промокали, если случалось неосторожно наступить даже в неглубокую лужу. На новые в этом году денег не хватило, зато она сумела скопить на теплую куртку и надеялась проходить в ней не только осень, но и зиму.
На остановке, как всегда в это время, было много студентов. Юля встала поближе к проезжей части дороги, чтобы в числе первых войти в автобус, и оглянулась. Многие из стоящих тут учились с ней на одном курсе, но были и те, которых она знала только в лицо. А народ все подходил. Вот несколько парней с другого факультета встали рядом. Юля услышала, как они договаривались о встрече вечером в кафе. К ним подошли еще двое, и разговор стал более оживленным. Этих двоих Юля знала, как знали их, наверно, все в институте. Детки богатых родителей. Об одном из них говорили, правда, что отец его перед институтом отправлял в армию. Для просветления мозгов, наверно. Интересно, помогло ему это или нет? И чего они сегодня на остановке забыли? Обычно приезжают и уезжают на своих машинах.
Смех за спиной Юли раздавался все чаще. Обсуждали какого-то неизвестного Мишку. Но вот кто-то из них шутливо толкнул стоящего рядом приятеля, тот, конечно же, в долгу не остался. Кончилось все плачевно: один из богатеньких, уворачиваясь от толчка, налетел на девушку. Бордюр вдруг оказался не таким широким, каким виделся Юле вначале, и она не устояла на ногах.
Когда пришла в себя, то поняла что стоит на коленях в жидкой грязи, упираясь руками в шершавый асфальт. Поза была, прямо скажем, не совсем изящной, колени и ладони ломило от боли и холода. Она на минуту представила, как выглядела со стороны, и от стыда и огорчения чуть не заплакала. Однако надо было как-то вставать.
- Давай помогу, - голос раздался совсем рядом.
Юля подняла глаза и увидела протянутую руку. Один из богатеньких, не пожалев дорогой обувки, с виноватым видом стоял в грязной жиже рядом с ней. Проезжающие машины сбавляли скорость и объезжали этих двоих, стараясь не окатить их грязью.
- А не пошел бы ты к черту? - пробормотала она, вытаскивая руки из холодной липкой жижи и оглядывая куртку.
Чуда не произошло: она была вся в грязи. Сумка валялась рядом и тоже мало походила на себя. А самым ужасным было то, что жидкие брызги грязи попали на лицо и шею и теперь стекали грязными неровными дорожками под воротник свитера.
Думать долго не приходилось. Юля расстегнула куртку, вытерла руки о свитер, который остался сухим и чистым. Радуясь, что длинные волосы оказались стянутыми резинкой, сдернула с головы вязаную шапку и кое-как вытерла лицо. Не глядя на богатенького, который по-прежнему стоял рядом, отбросила шапку в сторону, двумя пальцами подцепила ремень сумки, поднялась и пошла прочь от остановки, старательно пряча лицо от любопытных.