- Вот, Ложка, понял? - шепчет Тиша в губы своей любви, оказывается, он уже лицом к лицу с Ложкой, а Ложка и не заметил, Ложка лишь начинает приходить в себя, и, приходя в себя, понимает, что если это и не самый яркий его оргазм, то самый лучший, наверняка! - Вот так. Захотел, и сделал. А ты меня за волосы! Ложка, ты меня больше за волосы не тяни, ведь если я захотел, то не надо, понимаешь…. Ведь я сам захотел. Ха, а вкуса-то я и не понял, прикинь, Ложкинский! Понял, что здорово, что мне понравилось, очень даже, можно сказать, понравилось, - а толком и не понял, что за вкус. Только, Илюша, только ведь ты не будешь мной брезговать?.. Не надо, я же от любви так сделал, - а то вот пацаны говорят, что с теми, кому в рот спускали, с теми целоваться западло, - ну, правда, это про девчонок…
- Боги, что за поебень! Если Любовь, какое ещё, на хрен, западло! Западло, ещё, какое-то, на хуй… - искренне возмущается и сердито даже горячится, окончательно пришедший в себя Ложка.
- Не матерись…
- А вот ты ерунды не городи, я и не буду. И вообще, меньше, - нет, вообще не слушай своих, так называемых «пацанов»! Меня слушай, я ведь тебя люблю, кого же ещё тебе слушать, как не меня… Зачем вот ты щас? Щипается, блин… Вот, так что… А сосать, - да, мне тоже нравится, - это, понятное дело, нравится у того, у кого нравится…
- Это у меня, значит, - утвердительно заявляет Тишка.
- Ну да. Давай?
- Конечно, я же… надо же вместе. Илья, Ложка, а скажи, а почему… погоди, дай я подушку подниму… Ты! Гад, ты гад зеленоглазый! Сам, главное дело, щипается, и за волосы… Вот, так удобней будет. Ну, погоди, я же спросить хочу, ты сначала ответь, потом соси, - ха, рот ведь… Тихо, Ложка, я же шучу. Ты скажи, почему ты не хочешь, ну, чтобы… в попу трахнуться. Я бы… в общем-то, я даже сам хочу, и тебя хочу, и чтобы ты меня трахнул… Блин, Ложка, мне это слово не нравится! Давай как-нибудь по-другому говорить… Ну-у, не знаю, ты придумай как, ты же интеллектуально продвинутый у нас…
- Вот как трахнемся в попу, так и придумаю, а что не хочу, - я не говорил, я хочу так, что челюсти у меня сводит, но ты пойми, Гриша, Тишка мой, любимый, пока ещё не время, - это больно, реально больно.
- Так что же делать? Ну, я бы потерпел. А что, сильно больно? И всегда больно, или только в первый раз? Я бы потерпел…
- Тиша, это реально больно в первый раз. Хотя… Меня в первый раз… Блядь, не время и не место вспоминать про мой первый раз. И не с тобой мне это вспоминать, - но мне было очень больно, но тогда не было, конечно, никакой у меня, на хуй, любви! Боль и ненависть. А к тому времени, как я попробовал впервые в попу с любимым человеком, я привык, представь себе. Я не хочу, чтобы тебе было больно. У меня есть такой гель дома, он и обеззараживает, и обезболивает. И смазка. Ну, он для других целей, но и для этого… чтобы трахнуться… мда, слово-то, какое-то, прав ты… В общем…
- Что ж ты его не взял, гель этот?
- Вот те на! Я откуда знал-то? Я те, что… Гришка, я ж и надеяться не мог…
- Ложка, я Тишка.
- Ты Тишка, я Ложка. Хорош, а? Хм, чо-то мы… я, если хочешь знать, вообще, не любитель в постели, посреди секса разговаривать. Так что…
- А потом? После секса, я имею в виду.
- О, потом-то! Обожаю я потом поболтать, - после секса, я имею в виду.
- Ты, гад зеленоглазый, ты кончай передразнивать! Меня, я имею в виду. Понял ты, гадский, самый любимый мой, зеленоглазый гад, что я имею в виду?.. Во, - у меня лежит. Ложка, лёг у меня… член.