— “Всегда заботься о своем смертельном друге, Такендо”. — всплыли в памяти слова отца.
Тень сразу приметила его необычное оружие. Легенды гласят о великом мече “Горелом”, выкованном в райской кузне, из-за чего его было невозможно сломать. Некачественную сталь он проходил, как сквозь масло.
— За нами наблюдают, задницей чувствую… — сказал бородавчатый уродец.
— Будьте наготове. — скомандовал Дозориан.
Поток ветра заставил ветви деревьев всколыхнуться, распространяя шелест тысячи листьев вдоль синей реки.
— Дурное здесь все какое-то. Явно нечистая сила приближается… — заключил один из группы.
— Не дрейфьте, дурни! Этим мечом я одолею любого призрака. — говорил вождь, и слова его действительно подбадривали воинов.
Мимо пролетела сиреневая свистящая птица, прямо над головой у кочевника. Она нырнула в гущу листвы и выбралась к небу.
Тот, от испуга, упал и, потирая задницу, выругался на их вычурном языке. Остальные громко захохотали. Опасности более никто не чувствовал. Мистическая атмосфера была сломлена и теперь воины шли по лесу, как на прогулке по родному хаджу.
— Пускай идут. Вы здесь не нужны. — думала тень.
Но через несколько минут произошло то, чего он и боялся.
— Заставим эту гадину показаться. Если не выйдет, так и нет ее! — заявил Дозориан, после чего кочевники стали разливать масло и поджигать все вокруг.
Пламя расходилось медленно, уверенно, оно пожирало зеленую долину.
— Уйдут. Они уйдут. — тень перелетела с одного дерева на другое, минуя распространяющийся огонь.
По мере расползания огненных языков, все большее количество зверей разбегалось в ужасе. Лесные твари вели себя подобно тени, прятались от злых гостей, скрывая свою красоту и величие от их черных глаз. С первой смертью молодой кираты сердце Такендо кольнуло, словно это его проткнули железным копьем. Он посчитал себя глупцом. Разбойники яростно рубили плоть убегающих в страхе животных, смеялись, потирали, в ожидании, руки и облизывались.
— Цена моих убеждений. Справедливо ли это? — спросил у себя Такендо, глядя на проглядывающее меж густых ветвей голубое небо.
Он посмотрел на свою руку. Она начала медленно меняться, покрываясь бегущей по венам чернотой. Взгляд его снова стал затуманиваться, он не мог держаться на ногах, пытаясь остаться на толстом ответвлении, чувствовал, как соскальзывает и…
В этот раз он снова был в белой комнате. Ярко-желтая звезда на потолке теперь не казалась ему солнцем. Скорее, это была диковинная свеча, сокрытая за стеклом. Человека в комнате теперь не было, а в зарешеченном окне жил своей жизнью сказочный мир. Огромные, до неба, и ровные, аккуратные каменные горы были испещрены одинаковыми квадратными стеклянными проемами. Пугающие железные драконы рассекали воздух, издавали пищащие звуки, проносились с огромной скоростью и по земле, по очень широким, изрисованным белой краской, дорогам странного цвета. Несмотря на все, вроде как, получаемые эмоции, на самом деле он ничего не ощущал. Ни страха, ни любопытства. Он словно не существовал в данный момент времени, но, при этом, все видел и мог перемещаться. Ему в голову прилетела мысль, что он стал призраком и попал в мир мертвых со своими причудами и устройством. Со своими правилами и законами. Такендо посмотрел на пол и увидел два маленьких красных пятнышка. Притронулся к носу, понял — кровоточил он. Вдруг дверь выбили, и мигом залетели прозрачные силуэты с оружием в руках. Такендо выхватил свою катану и вступил в бой. Один за другим силуэты сложили свои головы. Перед ним стоял еще один, ждал. После небольшой паузы они тоже сошлись в коротком поединке. Обманным трюком он проскользнул тенью мимо силуэта и направил острие катаны ему в спину. По мере приближения клинка к Такендо возвращались эмоции и чувства, расплывались краски, изменялся свет.
Он был в пылающем Южном лесу. Вокруг него лежало шесть мертвых кочевников и сейчас, через секунду, падет и седьмой. Он уже не успеет остановиться. Он не хотел останавливаться. Лезвие прошло через сердце нерасторопного воина. Тот упал замертво и скатился чуть ближе к синей реке, чистой и целебной.
Такендо смахнул с оружия кровь и с жестоким взглядом, не знающим пощады, смотрел на оставшихся пятерых. Они были готовы сражаться. Впереди всех стоял высокий, с крепким телосложения, дикарь с огромной каменной булавой. Он стоял, слегка сгорбившись, придавленный к земле. Двое других, по бокам от первого, уже готовили короткие луки, — хотели пристрелить незнакомца. Позади всех был кочевник с бородавками по всему лицу и сам Дозориан. Вождь оценивающим взглядом осматривал человека в старых изорванных одеждах какого-то восточного пограничного стража, с пятисантиметровой растительностью на лице, грязный, заросший неряха, который, между прочем, с легкостью порубил уже семерых его верных воинов.
— Тебя кличут призраком Южных лесов, бродяга? — спросил Дозориан и понял, что тот не понимает ни слова. — Я порублю тебя во имя орды. — с протяженностью змеи добавил он и достал, наконец, меч, что так долго до этого поглаживал.
Такендо изменил стойку. Немного нагнулся вперед, отставил правую ногу назад, ухватился за дубовую основу катаны чуть жестче.
— Возьмем его, тварь! — прокричал передний и бросился к призраку, не дожидаясь поддержки со стороны своих друзей.
Несколько шагов, - и тот уже вытягивается всем телом, чтобы раскроить бродяге голову булавой, но секунда, — катана незнакомца уже полоснула громилу через живот к подбородку, острием своим вспарывая кончик корявого носа на выходе. Громила повалился на спину и громко заорал, когда увидел свои кишки на летней зеленой траве. Лучники пустили свои разящие стрелы, но для того они не стали проблемой. Он отразил их одним ударом. Пока те готовились к новому выстрелу — смерть была уже в шаге от них. Они побросали луки и схватились за свои мечи. Один, что стоял чуть ближе, пал своей тушей на небольшой, сокрытый за ягодным кустом, муравейник, а второй успел нанести удар, но промахнулся. Призрак извернулся так, что провертелся в воздухе на сто восемьдесят градусов и ткнул концом клинка тому прямо в глаз. Воин завопил, схватившись за лицо, и получил второе ранение, отделяющее его шею от головы.
Дозориан видел, как боится уродец, стоя рядом с ним. На него полагаться не стоит. Он и не будет.
— Мне его не одолеть, вождь! Это демон востока, не иначе. Каких только монстров не рождает их магия!
— Успокойся… — прохрипел тот.
— Человек не может так двигаться! Это черное колдовство, вождь! — он был готов бросить своими дрожащими руками свой изогнутый меч.
Дозориан сделал резкий выпад, вытянул руку перед собой и коснулся острием губы бородавчатого. Тот даже не двинулся. Смотрел на вождя и раскрывал рот от удивления.
— Вождь… — простонал тот.
— Я покажу тебе, как может двигаться человек, ты, дурак. — спокойным холодным голосом заурядного убийцы, сказал он.
Кривоносый уродец пригнулся, отошел к ближайшему дереву и сжался в комочек, прислонившись к нему. Одним глазком он наблюдал, как два мастера стояли друг напротив друга, готовые отрезать своему врагу голову. Огонь тем временем все сильнее расползался по зеленой долине, превращая ее в обугленную адскую пустошь. Деревья скрипели, зверье в страхе неслось не глядя, сталкивалось со своими братьями, сгорало заживо. Дышать становилось все труднее, едкий дым застилал собой все вокруг.