Не ясно откуда, но в этой пещере была вода. Свод был весь влажный и лишь в одном месте, на маленьком каменном кончике, собиралась капелька, которая почти с равной периодичностью встречалась с каменным основанием.
После небольшого дождя он смотрел на свое лицо в отражении собравшейся воды. Он думал, что он должен делать, а ответ так и не приходил.
Судьба играла с ним в странную игру. Ему повезло вырваться из хаоса живым, но лишенным цели.
Он смотрел на свое лицо. Несколько небольших шрамов останется… Но это не то. Это было не важно. Важно было то, что его коснулось зло. Он видел незнакомую доселе искру, которая искажала его добрые глаза. Именно поэтому он не смог вернуться к Кимико…
— Я добрался туда прямо под конец боя. Мне довелось увидеть легендарного ледяного змея, про которого нам когда-то рассказывали. В этих ужасных мертвых землях востока мне довелось видеть, как дыхание летучего дьявола превращало каменную крепость в груду обломков.
— А как ты на него-то наткнулся? Ты никогда не рассказывал… — чесал репу Мелько.
— Не без божественного провидения, вот как… Я ждал, очень долго ждал и не решался что-либо делать. Смотрел на черту жизни. Смотрел на смерть целой империи. В руинах были похоронены тысячи людей. Мне казалось, что я слышу их крики, но я старался не думать об этом. Я должен был помочь тем, кому я мог помочь. Я знал это…
— Откуда ты знал вообще? Ты тогда так неожиданно ушел… — продолжал Йорм.
Старик еще хлебнул пойла и заел чесночным хлебом. Несколько раз поводил бровями, моргнул, шмыгнул носом, а затем покривил ртом.
— Да я смотрел на тени, что отбрасывал огонь в этом камине на стены… и все понял. Они прямо-таки говорили мне, — пора действовать. Ну, я и пошел. — пожал тот плечами.
— Ну и чудак ты, Айяр! — заключил Плехо.
— Пойду еще угля принесу. — сказала Анита и, опираясь на деревянную ногу, пошагала к кладовой.
— Да сидела бы… — не успел возразить Йорм, как она смирила его жестким взглядом, как и всегда.
Нечего ее жалеть и поблажки делать. Нечего заставлять ее чувствовать себя неполноценной. Она на все способна, и он должен это принять. Это залог сохранения их крепких отношений.
— Продолжай, мастер Айяр, пожалуйста! — сказал Мелько уже будучи в кондиции.
— Да нечего тут продолжать, дурни, нечего… Встретил я его ближе к вечеру, когда дождь со снегом уже утихал. Идет такой себе по разрушенной улице человек… Опустил голову и смотрит себе под ноги, а своей одной единственной рукой держит меч окровавленный. И уверенно так шагал, жестко. Явно знал, куда идет… Но, как меня увидел, — там и рухнул. Пришлось его в уцелевший дом затащить, — это самое трудное было! Отходил его, — дело десятое, — зельями поил да настойкой твоей, — и поставил на ноги. Хорошо, что я лекарское дело по молодости изучал… Так бы кровь не остановил и…
— Еще настоечки? — предложил ласково Йорм.
— Нет-нет, мне хватит, спасибо… — вежливо отказался старик.
— А мне, — наливай! — оживился вдруг Мелько.
— А тебе, — кукиш! — неприятным словом и жестом отказал тот.
— В конце второй недели, как я его лечил, — сбежал он посреди ночи. Думал уж, подожду денек-другой да пойду своей дорогой, коли не вернется… Но вернулся. Ровно через день вернулся. Да еще мрачнее прежнего был, да и еще сильнее в себя ушел. Видел я это, и он мне взглядом отвечал… А как сюда вернулись, то вы все уже и так знаете. Сделал я ему новую руку и жилище дал. Вот так и живем!
— Да кто он вообще такой, ты знаешь? — интересовался Плехо.
— Чего не знаю, — того не знаю. Да и не важно это, раз тени мне так сказали. Нечего его трепать. Как себя найдет, — так сам и расскажет…
— Ну чудной! Ну чудной! — повторял Плехо.
Такендо никогда не был так далеко за имперской границей. Это вызывало у него незнакомые эмоции.
Луна, однако, не отличалась от той, что была в небе над востоком.
— Как мал этот мир… — думал он, вздыхая.
Сосредоточиться все не выходило. Капли все продолжали и продолжали отдавать себя основанию пещеры.
— Что она сейчас думает обо мне? Что я погиб? Что я бросил ее? Или и то и другое?
Он окинул взглядом все сверкающие огоньки ночного неба.
— Рыба и солнце… Это так похоже на солнце…
Анита подкинула углей в камин. Завтра надо будет много работать, но несмотря на это весь коллектив был в сборе. Разве что кроме Мелько, — он отрубился прямо за столиком и громко сопел.
— Закругляться уже пора, ребятки. — сказал Йорм.
Старик начал медленно вставать с насиженного места, но Плехо остановил процесс еще одним вопросом:
— А вы… ну это… Глаза вам его странными не кажутся?
— В каком смысле? — удивилась Анита.
— Да я это… Пару раз смотрел, как он в поле со своим мечом диковинным практиковался. И вот что-то как-то зыркну на него, а тот в ответ тоже зыркнет так случайно, а я это свечение, значится, и вижу!
— Ты говоришь, у него глаза светятся, что ли? — переспросил Йорм.
— Ну типа того, получается… — почесывая затылок, отвечал Плехо.
— Я ничего такого не видела… Глаза как глаза. — говорила Анита.
— Все! Спать! Завтра сажать будем, а вы сами знаете, как это! — стал активно прогонять завсегдатаев хозяин.
Он рассматривал звезды и продолжал думать о том, как все сложилось. Его поглощало сомнение. Злость на самого себя за то, что ничего не смог сделать.
— Отец… Когда-то, ты рассказывал мне, как победить противника, который намного сильнее меня. Ты говорил, что достаточно не связываться с такими противниками. Это, конечно, хорошо, но это работает только в мире грез, и ты знал об этом. Ты сказал, что не хочешь, чтобы твой сын стал убийцей. Сказал, что не для того ты меня учил. А для чего ты меня учил, отец? Защищать близких? Оберегать то, что дорого? Я смотрел назад, думал о твоих наставлениях и понимал, что все работает не так. Либо твои учения неверны, либо я их не так понял… А сам-то ты, отец? Как так вышло, что ты работал против всех? Мы вообще могли не лезть в это… Может, тогда мама была бы…
Такендо отвлекся. Правило всегда быть начеку рассыпалось в прах с последней падающей каплей. Ему на плечо легла рука. Тот подскочил с небольшого гладкого камня и обернулся. Лишь на один миг он почувствовал страх.
Позади него стоял старик Айяр.
— Чую я, уничтожишь ты себя и труду моему грош цена будет… — сказал он.
— Как… Как ты ко мне подкрался? — недоумевал тот.
— Да очень даже просто так взял и подкрался… Ты не понимаешь? Все эти чувства и мысли тебя убивают. Со своими размышлениями ты погружаешься только глубже в пучину пустоты, а ведь не для этого они нужны.
— Ты ничего не знаешь обо мне…
— Ты один из этих самураев, да? Служил императору до самой смерти империи, так?
— Я столько всего должен был сделать…
— Знаешь, где-то я слышал, что у самурая нет цели. У самурая есть путь, и ты по этому пути следуешь. Разве не кажется тебе невероятным тот факт, что я смог тебе помочь? Не думаешь ли ты часом, что выжил бы, если бы я не отправился прямо навстречу своей судьбе. Ты знаешь, что твоя судьба ведет тебя, и знаешь ты это уже давно.