Больше того, я считаю, что наш политический класс попахивает гнилью. Он стал жертвой собственной неспособности создать двуглавую систему, состоящую из правящей партии и оппозиции, достойной этого звания, которая могла бы каждые пять-шесть лет оказываться у власти. Трудно поверить, что одна партия так долго руководила нашей страной... В отличие от французов, которые совершили революцию в 1789 году и сражались за свободу и будущее демократии, японцы, к сожалению, не понимают, что двухпартийность — это настоятельная необходимость. Они наотрез отказываются понять, о чём идет речь.
Только посмотрите на то, как бывший премьер-министр Синдзо Абэ окружил себя некомпетентными чиновниками, многие из которых были участниками громких скандалов. А другой премьер-министр, Таро Асо, сменивший на посту совершенно бесцветного Ясуо Фукуду, сам был некомпетентен. В начале своего срока он завёл привычку делать публичные заявления, забираясь на микроавтобус в токийском квартале Аки-хабара, прибежище любителей комиксов манга и видеоигр. Что за нелепая идея! Это уже наводило на мысль о том, что дела идут неважно. Лучше бы Асо читал хорошие книги, великие романы мировой литературы и ценные очерки, а не глотал мангу за мангой, будто тут есть чем гордиться... В начале 2009 года во время записи моей послеполуденной передачи «Телевизионные дебаты Такеши» (ей как раз исполнилось двадцать лет!) один из членов партии Миншуто заявил, что Таро Асо просто «пустое место» и должен «уйти в отставку срочно, как можно скорее, буквально на днях». Я его тут же оборвал. «Ты говоришь ерунду, — ответил я ему. — Я тоже жду не дождусь его отставки. Но видишь ли, я не уверен, что он нас услышит. Сейчас время послеполуденного отдыха, и он наверняка спит»...
Конечно, в Японии нет режима президентской власти, но давайте хотя бы постараемся сделать так, чтобы нашими премьер-министрами становились мужчины или женщины, обладающие настоящим стремлением к долгосрочным переменам. Ведь так бывает в большинстве демократических стран, правда же? Посмотрите на проявленную американцами проницательность и зрелость. Они вознесли на самую вершину сенатора-афроамериканца Барака Обаму, которого до этого знали всего несколько месяцев. Его прорыв кажется мне очень примечательным. Могут ли политические преобразования стать долгосрочными в Японии?
В Южной Корее президент — это, прежде всего, бывший бизнесмен, хотя у него за плечами, конечно, должен быть определённый политический опыт. Почему бы нам не представить себе, что наш премьер-министр тоже может быть выходцем из деловых кругов? Почему бы ему не оказаться, скажем, директором крупной компании, успевшим зарекомендовать себя? Почему мы должны отвергать некоторых умных людей? Нашей партийной системе требуются реформы: премьер-министра не должна избирать только правящая партия. Нельзя также допустить, чтобы его назначал закрытый элитарный клуб, союз крупных предпринимателей, который в Японии называется «Кейданрен», — слишком уж часто он оказывает влияние на результаты выборов. Неудачи должны заставить нас задуматься.
Пришла пора положить конец принципу кооптации и семейственности, идущему ещё от эпохи Мэйдзи[36] и Сёва, согласно которому сыновья или внуки видных политиков становятся, в свою очередь, министрами и премьер-министрами. Япония должна срочно обновить свою политическую систему.
Ситуация во Франции тоже очень любопытна. Только посмотрите, как эта дама из левого крыла, Сеголен Руаяль, в 2007 году сумела преодолеть все преграды и стать кандидатом в президенты! Конечно, она не выиграла выборы, но сам факт того, что она прошла так далеко, свидетельствует о значительном общественном прогрессе во Франции. И в то же время я не могу себе представить, чтобы один француз сказал другому: «Ага, нам надо выбирать между мужчиной и женщиной». Мне кажется, они предпочли Саркози благодаря его политическим убеждениям. Ох уж этот Саркози! Ну что за тип! Я его в некотором смысле уважаю, хотя порой могу не соглашаться с тем, что он говорит, с его идеями, стилем. У меня создалось впечатление, что он, по крайней мере, сначала выкладывает все начистоту, а потом переходит к действиям. Мне нравится такие характеры, хотя его прямота и желание постоянно быть в движении наверняка порой выходят ему боком. Я был впечатлен тем, как он и его бывшая супруга — Сесилия, да? — на редкость откровенно разобрались со своим разводом на глазах у всей Франции. Всё проходило удивительно спокойно, и французы, похоже, считали, что это совершенно обычное дело. Еще одно доказательство их зрелости. Не могу даже вообразить, как бы отреагировали в Японии, если бы один из наших премьер-министров объявил о разводе, когда находился у власти, хотя известно, что Коидзуми был уже разведён, когда вступал в должность премьера. И то это было в новинку... В Японии ни один политик, даже премьер-министр, не может говорить с народом так, как это делает президент Саркози или его предшественники на этом посту: глаза в глаза, напрямую с телеэкрана. Во Франции граждане могут составить представление о тех, кто ими руководит. А телевидение в таком случае становится оплотом демократии. Оно постоянно требует у высших лиц отчёта об их действиях, так что никакие ошибки или злоупотребления просто недопустимы. Это способствует демократическому здоровью нации.
36
Мэйдзи — правление императора Муцухито, 1868—1912; Сёва — довоенная эпоха правления Хирохито (с 1927 г.).