Но мне кажется, что каждый из них прекрасно понял смысл моей провокации. Я таким образом заклеймил вопиющее неравенство между богатыми и бедными, изобличил эгоизм западных и других обществ, японского в том числе, которые купаются в роскоши, в то время как в Африке и во всём мире целые страны страдают, не имеют доступа к воде, медицинским услугам, предметам первой необходимости и умирают, становясь жертвами войн, военных и гражданских диктатур, таких страшных болезней, как СПИД и малярия... и всё это происходит на наших глазах, а мы лишь притворяемся, что ничего не можем сделать.
Я не слишком хорошо знаю Африку. Я был только на севере континента, в Египте, и ещё в Кении. Но даже на расстоянии я чувствую сильную эмоциональную связь с этим континентом, колыбелью всего человечества. Африка занимает исключительное место в моём сердце. Особенно с тех пор, как я познакомился с Зомахуном, «королем Бенина».
Китано говорит о бенинце Руфине Зомахуне, члене его Гундана, который, кстати, ещё и актёр: он появляется на экране в «Такешиз» и «Банзай, режиссёр!». Эти двое познакомились в 1998 году на съёмках телепередачи. Потом они на некоторое время потеряли друг друга из виду, а позже встретились вновь, и с тех пор Зомахун — один из подопечных Китано. Бенинец стал его верным соратником, спутником в разъездах, названым братом. Хорошо известный в Японии полиглот, Зомахун родился и вырос в Бенине, в деревне Дасса-Зуме. После смерти отца в 1980 году его взял на воспитание дядя, который жил в городе и поддерживал его в учебе. Помимо своего родного языка йоруба (название народа, к которому относятся около двадцати миллионов африканцев из разных государств — большинство рабов, перевезённых в Южную Америку, в Бразилию, на Карибы и на Кубу, принадлежали к этому этносу) и элегантного французского, который он ребёнком выучил на школьной скамье в Бенине (бывшей французской колонии Дагомея), уже несколько лет он свободно владеет японским: говорит на нём, читает и пишет. Также он знает китайский, который с 1987 года учил в Пекине, где он жил в течение семи лет благодаря стипендиям от правительства Бенина и Китая. Зомахун даже защитил докторскую диссертацию на китайском («Идеи конфуцианства в образовании»). Работая мастером на все руки и садовником в посольстве Руанды в Пекине, он привлёк внимание посла, который сделал его своим личным переводчиком. После стольких лет жизни в Китае Зомахун откликается на приглашение японского друга. И для него начинается новая жизнь. Он получает визу, на собственные средства приезжает в Японию и поселяется в пригороде Токио. Там Зомахун каждое утро учит японский язык, днём работает на заводе, производящем ремни для спортивных сумок, а по вечерам — в обществе по организации переездов. Летом 1994 года на заводе, где Зомахун работал токарем, с ним произошёл несчастный случай: указательный палец на левой руке попал в станок, и его пришлось ампутировать. Обстановка в больнице, исключительная предупредительность и вежливость персонала произвели на него глубокое впечатление. Через несколько месяцев Зомахун вновь поступил в университет и продолжил изучать китайский. Он также повысил свой уровень японского. Закончив обучение, он создал в Токио общественную организацию «Ифе»[42], благодаря которой вот уже много лет студенты, служащие и специалисты из Бенина получают стипендии на обучение в Японии, при поддержке Китано и нескольких японских министерств, в том числе министерства образования. «В Японии, — поясняет Зомахун, — эти студенты изучают экономику, общественное устройство, углубляют свои познания в области сельского хозяйства, медицины, механики». Благодаря своей общественной организации Зомахун создал в Бенине сеть из семи начальных школ. Несколько из них были основаны при поддержке Китано, а в школе «Такеши Нихонго Гакку» даже есть уроки японского.
Два года назад благодаря нашим с Зомахуном усилиям семнадцать бенинских студентов прошли стажировку в Японии, в университетах Рицумэйкан, Тиба, Ямагата, Риккё, в Токийском университете и некоторых других. Последний раз, когда Зомахун собирался в Бенин, я попросил его переправить туда большую партию футбольных мячей и школьных принадлежностей, которые мы заказали в Китае. И мячи прибыли в Котону[43] в трюме грузового самолёта «Эр Франс». Я считаю, что футбол — один из способов подарить надежду людям и в Бенине, и в других странах Африки, как наглядно показал прошедший чемпионат мира в ЮАР. Иногда я спрашиваю себя: а что, если однажды Бенин сможет стать мощнее, весомее на мировой арене благодаря футболу? И бенинские школьники благодаря тренировкам и силе воли станут великими футболистами, как это случилось в Кот-д’Ивуаре, например? Уверен, что это принесло бы много пользы народу Бенина. В какой-то момент я решил посодействовать тому, чтобы африканские школьники стали играть в бейсбол. Но это была плохая идея. Ведь в Африке футбол остаётся самым популярным видом спорта, которым занимается большинство молодых людей — почти все! Там, так же как и во Франции, футбол высвобождает страсти. К слову, я никогда не забуду, как французы, и особенно горячие поклонники Зидана, были разочарованы тем, что их страна так быстро вылетела с чемпионата мира по футболу 2002 года в Южной Корее — и это после того, как они были чемпионами!