— Ну ладно, успокойтесь. — Внезапно Ортега показалась мне очень уставшей. Она опустилась в кресло напротив. — Вы сказали сержанту, что это были профессионалы.
— И это действительно так.
Я решил, что подобной информацией можно и поделиться с полицией. Ведь полисмены и так всё узнают, как только проверят трупы по своей базе данных.
— Эти люди называли вас по фамилии?
Сделав усилие, я наморщил лоб.
— По фамилии?
— Да. — Ортега нетерпеливо махнула рукой. — Называли вас Ковачем?
— Не припоминаю.
— А другие имена они называли?
Я вопросительно поднял бровь.
— Какие, например?
Пелена усталости, застилавшая её лицо, внезапно рассеялась. Ортега пристально посмотрела на меня.
— Не обращайте внимания. Мы заглянем в память отеля и сами всё увидим.
Ого!
— На Харлане для этого требуется ордер на обыск, — постарался произнести я как можно небрежнее.
— И у нас на Земле тоже. — Ортега стряхнула пепел на ковер. — Но с этим не возникнет никаких проблем. «Хендрикс» не впервые обвиняется в нанесении органических повреждений. Конечно, с предыдущего раза прошло уже много лет, но в архивах отыщется вся информация.
— И как же у него не отобрали лицензию?
— Я сказала «обвинялся», а не «был признан виновным». Суд отмахнулся от этого дела. Доказуемая самооборона. Потому что, — лейтенант кивнула на дремлющую автоустановку, с которой два криминалиста снимали следы облучения, — в тот раз речь шла о поражении электрошоком. Ничего похожего на случившееся.
— Да, я как раз собирался спросить: кто оснастил отель таким оборудованием?
— За кого вы меня принимаете, за начальника строительства? — Неожиданно взгляд Ортеги наполнился враждебностью, которая мне совершенно не понравилась. Так же внезапно она и успокоилась, пожимая плечами. — В выдержке из архива, которую я пробежала по дороге сюда, говорится, что это произошло больше двух столетий назад, в самый разгар корпоративных войн. В таком случае оснащение имеет смысл. Когда начался тот ад, многие здания перестроили так. Большинство компаний прекратило существование во время торгового кризиса, поэтому никто и не потрудился издать закон об обязательном разоружении. «Хендрикс» добился статуса искусственного интеллекта и уцелел.
— Мудро.
— Да. Насколько я слышала, в те времена ИскИны были единственными, кто мог реально влиять на происходящее на рынке. Тогда многим удалось разбогатеть в одночасье. В этом квартале почти все отели имеют статус ИскИна. — Ортега усмехнулась, глядя на меня сквозь табачный дым. — Вот почему в них никто не останавливается. А жаль, если честно. Я где-то читала, что в таких отелях на аппаратном уровне зашито желание иметь клиентов, сравнимое с сексуальным. Представляете, каково им сейчас приходится?
— Представляю.
К нам подошёл один из полицейских. Ортега бросила на него взгляд, красноречиво приказывающий оставить нас в покое.
— Мы провели анализ ДНК, — почтительно произнес полицейский, протягивая лейтенанту пластинку видеофакса.
Пробежав её взглядом, Ортега повернулась ко мне.
— Подумать только! Ковач, вам довелось побывать в чудесной компании. — Она указала на труп мужчины. — Оболочка в последний раз зарегистрирована на Дмитрия Кадмина, известного также как Дима Близнец. Профессиональный убийца из Владивостока.
— А женщина?
Ортега переглянулась со своим подчиненным.
— Регистрация в Улан-Баторе?
— Так точно.
— Конец ублюдку! — Ортега с новой силой вскочила на ноги. — Извлекайте у них память больших полушарий и тащите её на Фелл-стрит. Я хочу, чтобы Диму ещё до полуночи загрузили на хранение. — Она опять повернулась ко мне. — Ковач, похоже, вы оказали нам большую услугу.
Сунув руку за пазуху двубортного пиджака, полицейский небрежно, словно пачку сигарет, достал нож мясника с длинным лезвием. Вместе с Ортегой они подошли к трупу и присели рядом. Другие полицейские в форме, охваченные любопытством, столпились вокруг. Послышался чавкающий треск разрезаемых хрящей. Подождав немного, я присоединился к ним. Никто не обратил на меня внимания.
То, что я увидел, едва ли можно было назвать тонкой биотехнической операцией. Полицейский вскрыл участок позвоночника, чтобы добраться до основания черепа, и стал ковырять внутри острием ножа, пытаясь определить местонахождение памяти больших полушарий. Кристина Ортега крепко держала голову трупа обеими руками.