Потому что я именно так и делаю.
Тайлер несколько секунд смотрит на меня, очевидно переваривая мои слова. Потом дергает
плечами и выдыхает.
- И что делать? Как предотвратить то, что кажется неизбежным?
В его голосе такое глубокое отчаянье и усталость, словно он уже давно ведет изнуряющую
борьбу, которая отнимает последние силы.
- Сколько еще мы сможем балансировать на кончике ножа?
Он смотрит на меня так, будто я знаю ответы на его вопросы. Но я не знаю. Не знаю, как долго
мы сможем противиться силе, которая неотвратимо тянет нас друг к другу. Я не знаю, стоит ли
вообще с этим бороться.
- Не знаю, Тайлер. – Я глубоко вздыхаю и дергаю плечами. – Я не знаю, что еще сделать, чтобы
не чувствовать того, что чувствую с тех пор, как мы встретились после такого долгого периода.
– Я ощущаю, как к моим щекам приливает кровь от такой откровенности, и опускаю глаза. – Ты
спрашиваешь, что ты сделал той ночью в отеле. – Я делаю паузу и вновь смотрю на него. –
Ничего из того, из-за чего бы тебе стоило мучиться. Ты лишь показал мне, что тебе так же
тяжело из-за той ситуации, в которой мы оказались. Поверь, если бы я могла облегчить это, - я
горько усмехаюсь, - я бы сделала это.
- Ничего не выйдет, - заявляет он, но звучит это так, будто в первую очередь он пытается
убедить в этом себя. – Ты и я – это больше не сработает. – Он раздраженно встряхивает головой.
– У нас был шанс, верно? И все закончилось плохо.
- Ты не можешь быть уверен в этом, - нервно сглотнув, возражаю я.
Я едва вспоминаю, что несколькими часами раннее собиралась придерживаться данного Мег
обещания.
- Но я и не могу быть уверен, что очередная сложность в жизни не вернет тебя к наркотикам,
или что не появится кто-то, кого ты предпочтешь мне. – В его голосе столько боли и былой
обиды, и мне хочется плакать от того, что все это он чувствовал и до сих пор чувствует из-за
меня.
- Я никогда никого не предпочитала тебе, - прикрыв глаза, готовые пролиться слезами, едва
слышно шепчу я. – Никого не было важнее, чем ты. – Сделав над собой усилие, я прямо смотрю
в недоверчивые глаза Тайлера. – Не было никого, кого бы я хотела больше, чем тебя. Никогда. –
Я делаю ударение на последнем слове, чтобы до него дошло: я говорю не только о прошлом, но
и настоящем. И очевидно, что о будущем так же.
Он откидывается на спинку кресла и с горькой усмешкой качает головой. Я вижу, что он не
верит мне.
- Не понимаю, зачем ты делаешь это? – Он зло смотрит на меня. – Зачем пытаешься лгать, когда
мы оба знаем, как было на самом деле. Той ночью, в нашей квартире, ты ясно дала понять мне,
что не хочешь видеть меня в своей жизни, потому что один мой вид причиняет тебе страдания.
Тогда как с Дэниелом, - его губы в отвращении кривятся, - тебе легко, потому что с ним вас не
связывает общая боль. Я достаточно хорошо все запомнил, не так ли? – Он презрительно
усмехается.
Я кладу ладони на стол и делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем посмотреть в его глаза
и признаться:
- Не было никогда никаких нас с Дэниелом, - на выдохе произношу я. – Я заставила тебя так
думать, но между нами с ним никогда ничего не было.
Челюсть Тайлера сжимается, и его взгляд становится тяжелым, как небо перед грозой. Его
кулаки сжимаются и разжимаются, пока он приходит в себя от услышанного.
Наверное, я выбрала не самое удачное время и место для откровений.
- Ты сказала, что трахалась с ним, - вибрирующим от напряжения голосом цедит Тайлер, едва
держа себя в руках. – Да, именно так ты и сказала, - кивает он, когда я морщусь. – Возможно, ты
и забыла, но не я. «Очнись, Тайлер. Нас больше нет. Я покончила с нами, когда трахнулась с
Дэниелом», - слово в слово повторяет он мои слова пятилетней давности, прожигая меня
взглядом полным ярости, страдания и сожаления. Его глаза предательски блестят.
- Я не делала этого, - сдавленно шепчу я. По моим щекам начинают катиться слезы, но я не
пытаюсь остановить их. – Ни во время наших отношений, ни после я не спала с ним. Мне не
нужен был Дэниел вместо тебя, - задыхаясь от слез, выталкиваю из себя я. На нас начинают
посматривать, но нам нет до этого дела.
- Почему? – С трудом сдерживаясь, коротко спрашивает он. – Почему ты солгала мне?
Я закусываю губу и мотаю головой, прежде чем ответить.
- Хотела причинить боль тебе, и оттолкнуть тебя от себя.
Он безрадостно хмыкает.
- Тебе удалось это, поздравляю.
Тайлер ставит локти на стол и прячет лицо в ладонях. Я со страхом смотрю на него.
Черт, зачем я так разоткровенничалась? Зачем рассказала ему про свою давнюю ложь? Тогда это
было такой хорошей идеей, заверить его в том, что я изменила ему с Дэниелом. Только так я
могла отвернуть его от себя, чтобы он больше не пытался меня спасти. Я не хотела этого. Не
тогда. Я не хотела тянуть его за собой во тьму, которая с каждым днем все глубже поглощала
меня.
- Ты хотела наказать меня, за ту ночь, когда умер Томми? – Он вновь смотрит на меня, уже
более спокойно, с глубокой печалью.
Я обхватываю себя руками, боясь, что могу рассыпаться в любой момент, и киваю.
- Да. – Я глубоко вздыхаю и прямо смотрю на него. – Но в итоге, я наказала саму себя.
МЕНЕЕ ДВУХ ЛЕТ ДО РАССТАВАНИЯ
ЛЕКСИ
- Не хочу оставлять вас, - шепчет мне в губы Тайлер, держа в ладонях мое лицо.
Я мягко улыбаюсь.
- Мы тоже этого не хотим, но понимаем, что папочке надо работать. Правда, малыш? – Я
прикладываю ладонь к животу, и словно отвечая на мои слова, наш ребенок два раза легонько
ударяет изнутри.
- Он бьется, - я счастливо улыбаюсь, и, беря руки Тайлера, кладу себе на живот в том месте, где
было движение. Малыш делает еще три удара. – Чувствуешь?
Тайлер кивает, и его лицо озаряет такая радость и любовь, что я едва сдерживаю слезы.
Беременность сделала меня слишком чувствительной.
- Сильный мальчик, - дрогнувшим голосом произносит любимый.
Я вскидываю брови.
- Весь в отца.
- Теперь уйти будет еще сложней. – Тайлер гладит меня по щеке, потом опускается на колени и,
приподняв футболку, осторожно целует меня в живот. – Я люблю вас обоих, - негромко говорит
он.
- И мы тебя любим, папочка.
Я не знала, что Тайлер может стать еще более заботливым, чем прежде, но с момента
беременности он делает все, чтобы мне было комфортно. Даже когда у меня приступы плохого
настроения или скуки (с тех пор, как я ушла из Джуллиарда, я много маялась от безделья), он
терпелив и ласков. Мысль о скором отцовстве, какой бы пугающей она не была, вдохновляет
его.
Тайлер признался мне, что хочет стать таким отцом, каким бы его сын мог гордиться. Отцом,
которого у него самого никогда не было. И я ни на секунду не сомневаюсь, что так оно и будет.
В тот день, когда мы впервые делали УЗИ, и видели нашего крошечного сына на мониторе,
слышали биение его сердца, стал настоящим откровением для нас. Я видела слезы на глазах у
своего сильного мужчины, с каким благоговением и любовью он смотрел на маленькое
существо, растущее внутри меня.
В тот день я окончательно убедилась, что приняла верное решение сохранить жизнь ребенку.
- Не волнуйся, скоро приедет Нора, мы не будем одни, - успокаивающе убеждаю я Тайлера, видя
его колебание перед уходом. Он много работает, часто берет дополнительные часы, но все это
вынужденные меры, потому что он чувствует ответственность за нас с малышом. – Мы будем в