А была в этом хоть крупица смысла?
– Можешь идти. – Миссис Дейфус опустила голову, с разочарованием и усталостью вздохнув. – Мы поговорим об этом позже. Желательно, чтобы твои родители тоже присутствовали.
Я вышла из кабинета, пока мне в спину летело очередное оскорбление. Склизкое, неприятное чувство прошлось вдоль позвоночника. Вернулись ненависть и злость.
Моя жизнь словно начала рушиться. Эта школа стала пристанищем дьявола для меня. В ней мне не было места. Здесь меня презирают, не считаются с моими желаниями и мнением. Я чужая, отвратительная, мерзопакостная и опасная девчонка, которую никогда никто не примет. Только не в этом мире.
Я прикусила нижнюю губу. От бессилия, от страха, от разочарования в самой себе, в своих умениях и характере. Вонзила зубы так сильно, что почувствовала металлический привкус.
Я продолжала терзать свои губы до тех пор, пока не вышла на улицу, не бросила рюкзак на газон и не села рядом, поджав ноги. Внутри образовалась пустота, которую очень хотелось заполнить хоть чем-то. Разговором. А пока единственным, кто меня выслушает, кто не осудит, кто будет милостив и добр ко мне, был Бог. Я понятия не имею, как живут люди, которые не верят в Него. Наверное, тяжело не иметь поддержки.
Но вот мы, верующие… Мы никогда не остаемся одни. Куда бы мы ни пошли, Бог всегда с нами, Он нас слышит и просит обращаться к Нему. Он любит исполнять наши желания, о чем не раз говорит в Коране.
У каждого есть выбор. Кто-то верит, кто-то нет. Но мы не должны осуждать друг друга.
Я поджала ноги сильнее, и плевать на то, что испачкаюсь. Я чувствовала себя грязной и без этого. А как еще, когда всего несколько минут назад меня назвали воровкой?
– Пожалуйста, – прошептала я в небо и замолчала, с трудом заставив себя не заплакать, чтобы не выдать слабости хотя бы самой себе. – Пожалуйста, сделай мою жизнь чуточку легче. Я знаю, я ужасно слабая. Наверное, в Твоих глазах я кажусь ничтожной, но Ты всегда обещал помогать нам, обещал не бросать, быть благосклонным. Ты ведь любишь каждого из нас. Так помоги же мне. Облегчи мне жизнь. Я не буду просить Тебя наказать их. Потому что стараюсь быть хорошим человеком… Но с каждым днем это становится все тяжелее.
Мне казалось, что Он действительно все слышал. Каждое мое слово, каждую буковку, каждую дрогнувшую нотку в голосе. Видел, как я сложила ладони, сидя на траве и умоляя Его.
Вдобавок мне вдруг показалось, будто кто-то успокаивающе погладил меня по голове.
Так обычно делают самые близкие. Люди, которые тебя искренне любят и готовы на все ради тебя.
В душе сделалось так спокойно, что я еще минут десять сидела в той же позе, закрыв глаза, и наслаждалась тем, как наполняется умиротворением моя душа. Закончив свое дуа[18], я наконец поднялась на ноги.
Когда я вошла в здание школы, казалось, что все только на меня и смотрят. Все знают о том, что только что из кабинета директрисы вышла Ламия – воровка, которая пытается пустить всем пыль в глаза, напяливая на себя маску мусульманки, а ведь всем известно, что мусульманки скромны и невинны. Я грязная лицемерка. Именно это произносили несуществующие голоса в моей голове.
Неожиданно, свернув за угол, я с кем-то столкнулась.
– Ну вот, снова, – засмеялась Руби. – Вечно мы друг в друга влетаем.
Этих слов хватило, чтобы я поймала себя на мысли, что искренне завидую тому, как беззаботно и весело она себя ведет. Как остается довольной собственной жизнью, всегда улыбается и позволяет себе носить яркие вещи. Как не прячется от мира за собственной тенью, потому что никто на нее не давит. Конечно, мне всегда было известно, что жаловаться на свою жизнь весьма неблагодарное дело, если говорить об этом с точки зрения ислама, но я всегда была слишком слаба в своей вере. Наверно.
Руби вдруг заговорила о предстоящей вечеринке:
– Слушай, если ты так не хочешь идти, мы можем…
– Они пообещали, что причинят боль моему младшему брату, – перебила я ее попытки стать хорошей подругой. – Я не могу не пойти.
Руби задумалась, но лишь на миг. Затем лицо ее снова погрузилось в нечто, отдаленно напоминающее беззаботность. Она закинула руку мне на плечо и по-дружески улыбнулась.
– Слушай, Ламия, все будет хорошо. Тебе нечего бояться. Мы будем рядом.
Отчего-то я к ее словам отнеслась со скептицизмом.
Такие девочки, как Руби, думают об одном и том же – о парне своей мечты, о рок-звездах, шмотках и романтичных фильмах. Она из тех, кто пьет подслащенный до невозможности чай с конфетами, на девяносто девять процентов состоящими из сахара. Розовая, милая, наивная, слишком женственная, хотя, конечно, понятие «слишком» для всех разное, и глупо рассуждать вот так.
18
Личная мольба мусульманина на родном языке, обращение к Аллаху. Одна из разновидностей поклонения. Дуа произносят в различных житейских ситуациях. Обычно мусульмане просят Аллаха о помощи, начиная какое-то дело.