– Мисс Никотера, не кажется ли вам, что это весьма неприемлемый вопрос учителю?
– Нет, не кажется, – бросила та. – Я лишь констатировала факт.
Ох, как же хотелось бросить в нее что-нибудь тяжелое, чтобы она очнулась, спустилась на землю и убедилась в том, что является обычным человеком, как и все мы. Что она не богиня, сошедшая с небес.
– Спасибо, мистер Конли, за ваши ответы, – резко сменила тему мисс Шустерман, – но мне еще очень хотелось бы послушать нашу новую ученицу.
Снова по телу пробежали мурашки, внутри все разом упало вниз. Ненавижу это поганое ощущение.
– Какие факты о Гражданской войне вам известны, мисс Уайт?
– Гражданская война привела к серьезным для США экономическим и социальным последствиям, – выдала я то, что первым пришло в голову. – Она ослабила экономику и привела к разрушению инфраструктуры.
Мой ответ очень удивил учителя.
Наверное, она из тех, кто посчитал бы, что платок на моей голове говорит о невежестве и необразованности. Для нее я будущая жена какого-нибудь бородатого мужика, у которой не будет права слова и права на получение образования. Другими словами, в будущем я вечно усталая, глупая, недальновидная неудачница, бесконечно рожающая детей.
– Очень хорошо, мисс Уайт, – произнесла учительница. – Кстати, я ознакомилась с вашими баллами. Вы весьма преуспеваете.
Я натянуто улыбнулась, и на этом все закончилось.
Урок истории подошел к концу, я выбралась из душного кабинета и пошла по коридору. За мной следовала чья-то тень.
– Мистер Хэммингс дал мне указание, – сходу начал Элиас, поравнявшись со мной. – Теперь я твой репетитор.
Я остановилась возле шкафчиков.
– Можешь валить на все четыре стороны. Я все равно не стану ходить на занятия с тобой. Предпочитаю умереть.
Элиас одновременно и ухмылялся, и удивлялся.
– С чего бы тебе иметь такое мнение обо мне, восточная красавица?
– И перестань называть меня так!
Видимо, я крикнула слишком громко, потому что обернулись даже учителя, которым обычно все равно на всех вне уроков.
– Не получится увиливать, дорогуша, – усмехнулся Элиас. – Я сам не хочу тратить свое драгоценное время на тебя, но, увы, придется. Тебя ждут низкие баллы, если откажешься.
– С чего бы мистеру Хэммингсу понадобилось все это дерьмо?!
У Элиаса округлились глаза, и он едва сдержался, чтобы не ахнуть.
– Ничего себе. А ты не такая уж и святая, я смотрю.
Я пошла прочь от него, метая молнии из глаз, готовая придушить любого, кто попадется мне на пути.
– Плохие баллы разрушат твои грезы о лучшей жизни, – продолжал Элиас, шагая за мной. – Ты же хочешь поступить в колледж?
Сейчас он говорил так, будто ему и впрямь было до меня дело. Смешно.
Я остановилась и обернулась. У мнея не получалось подобрать нужные слова.
– После того, что вы сделали вчера на вечеринке, я ненавижу твоих друзей. И тебя ненавижу. Понял? Я не хочу никого из вас видеть. Отвали от меня!
– Не надо оценивать ситуацию так критично, – улыбнулся он в ответ. Мои слова были для него пустым звуком. – Пусть то, что произошло на вечеринке, там и остается.
Я пришла в настоящий ужас…
…И дала ему звонкую пощечину.
Не знаю, как это произошло, как я позволила своей ладони соприкоснуться с его кожей, как смогла дать волю злобе, как спустила с поводка обиду.
И наконец, как я вообще осмелилась поднять руку на Элиаса Конли?
Было поздно пытаться себя одернуть, когда уже произошло то, что произошло. Мне оставалось лишь наблюдать за его реакцией. Бояться смысла уже не было.
Он повернул голову обратно так медленно, будто вот-вот я встречусь с обличием самого Сатаны.
Но вопреки всему на его лице показалась улыбка…
Такая восхищенная и очарованная, словно я вовсе и не ударила его всего секунду назад. Вместо этого произошло что-то чудесное.
Это я спятила, или Элиас сумасшедший?
– Вау, это было круто.
Он что, правда это сказал?! С ума сойти!
– Проверь голову, – сказала я тихо и натянуто. – У тебя явно с ней какие-то проблемы.
Ладонь все еще горела, и я представить себе не могла, каково пришлось Элиасу после такого удара. Было ли ему вообще больно? Хотя бы чуточку. Просто из его поведения можно было сделать совсем другой вывод.
Зато он не стал за мной идти. А значит, пощечина принесла хоть какие-то плоды. Странный путь, ничего не скажешь.
Я открыла свой шкафчик и достала подушку с булавками. Платок вечно сползал, видимо, я плохо его закрепила на этот раз.
– Ламия? – раздалось рядом.
Передо мной стояла непривычно мрачная Руби.
Я закрыла шкафчик, не стала тратить времени даже на то, чтобы окинуть ее взглядом, и пошла вперед.