На этот раз усмехнулась мама. Слышать это от нее было так непривычно, что я сперва опешила. К приходу Элиаса мама надела свой самый любимый хиджаб черного цвета с несколькими искусственными жемчужинками по бокам. Уж не знаю, надела ли она то, что первым попалось под руку, или, пока папа открывал дверь, успела подняться к себе и основательно подготовиться. Но выглядела она, как всегда, прекрасно. Красивая, как луна, которая показывается в чистом ночном небе.
– Нам с Адилей пришлось сесть рядом. Хотя, если честно, я так и задумывал, – продолжил свои признания папа. – Она казалась очень загадочной. Мне действительно было любопытно узнать ее ближе. Но Адиля всячески увиливала от моих вопросов и попыток выйти на контакт.
Я тут же вспомнила себя. И Элиаса. Нас.
А потом вдруг по-новому посмотрела на родителей. Теперь я видела их совершенно иначе. Когда в голове начали образовываться сравнения, я почти открыла рот от удивления.
Мы так похожи. Мы с Элиасом как мои родители в молодости!
Как я раньше не замечала очевидных параллелей?
Я нервно отодвинулась от стола. Решила, что пора бы Элиасу уже покинуть мой дом, пока эти дурацкие мысли снова не появились.
Как же страшно было действительно в него влюбиться. Как полная дура. Я же не такая.
Или все-таки?..
Может, уже поздно пытаться что-то отрицать и обманывать саму себя?
– Я пойду, – сказала я, привлекая всеобщее внимание. – Мне нужно готовиться к экзамену.
– Но ты не поела, – запротестовала мама.
– Я не голодна… Поела в школе. Спасибо, мам.
Хотелось еще добавить, что сегодня Элиас не явился в кабинет мистера Хэммингса для очередного занятия, но я предпочла промолчать об этом.
Но вот он не промолчал:
– А с каких это пор ты готовишься к нему одна?
Я взглянула на него осуждающе. По крайней мере, постаралась посмотреть именно так. В ответ на его губах вновь появилась усмешка, будто происходит что-то смешное.
Родители смотрели на меня, ожидая ответа.
– Ты же ушел, – сказала я, сдаваясь и ничего не пытаясь отрицать. – Я тебя ждала, но ты не пришел.
– Но сейчас же я здесь, – парировал Элиас, и вместо усмешки на его лице показалась улыбка. – Прости, что не предупредил. Нужно было вернуться домой по делам. А тебя найти не смог.
– Вы займетесь подготовкой в комнате Ламии? – спросила мама, встав и начав убирать посуду.
Элиас ответил за меня, утвердительно кивнув.
– Здорово, – улыбнулась она и ушла на кухню с тарелками. Затем вернулась, чтобы взять остальное, но Элиас вдруг встал и предложил ей помощь.
Меня очень удивил и умилил этот его жест. Даже гораздо больше умилил, чем удивил.
– Не стоит, – постаралась вежливо отклонить его предложение мама, но он уже взял со стола тарелку и сложил в нее грязные вилки.
– Почему? Мне только в радость вам помочь. – Элиас подошел ко мне, чтобы взять мою тарелку. – Я почти всю жизнь прожил с мамой и привык помогать убирать со стола.
Чтобы забрать тарелку, ему пришлось наклониться, и, признаюсь честно, когда край его рукава соприкоснулся с моей рукой, стало трудно дышать. Как же это глупо! Это ведь не кожа, а всего лишь ткань. Чего это я так взбудоражилась?
– Спасибо, – поблагодарил его папа. – Мне теперь самому захотелось помочь. Сынок, ты только что надавил на мою совесть.
– Я и не думал, – хохотнул Элиас в ответ. – Ничего такого и в мыслях не было.
На этой шутливой ноте ужин в нашей кухоньке кончился.
После мы все же поднялись ко мне в комнату. И, о ужас, как же неловко это было! Родители лишь пожелали нам удачи, а сами сели в гостиной, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм, Кани многозначительно мне подмигнул и тоже исчез в коридоре, скрывшись в своей комнате. Я подозревала, что он проведет свободное время за игровой приставкой, которую выиграл в конкурсе в своей школе.
Я закрыла дверь и предпочла от неловкости не смотреть на Элиаса, который уже прошел вглубь комнаты.
– И снова я здесь! – воодушевленно сказал он, будто только этого и ждал всю сознательную жизнь. – Ты рада меня видеть, восточная красавица? Ну, я имею в виду, здесь.
– Нет, – отрезала я.
– Что? Почему-то твои слова меня обижают…
Я, кажется, все еще немного на него зла.
Пройдя к столу, я села и скрестила руки на груди.
– Зачем ты явился ко мне домой? Зачем с родителями познакомился?
– А что, нельзя?
– Я не говорила, что нельзя, просто…