– Ты можешь спуститься туда сам, – сказал Гуаши. – Дорога очень скользкая, и мне отнюдь не улыбается перспектива пройти ее самому.
– Значит, ты не собираешься меня убивать?
– Я этого не сказал. Ты сам пришел к такому выводу. – Гуаши улыбнулся. – Это бы тебя вполне устроило.
– Что ж, не отрицаю. Но я не ослышался – ты действительно сказал, чтобы я спустился и сам передал сообщение.
– Верно.
– Тогда я пойду.
Гуаши вынул из кармана маленький револьвер.
– Нет, не пойдешь до тех пор, пока не пообещаешь вернуться.
– Конечно, я обещаю, – сказал Лео и пошел, подумав про себя: «Вот деревенщина!»
– И поторопись! – крикнул ему вслед Гуаши. – Моя дочь будет с нетерпением ждать тебя.
Лео остановился и обернулся:
– Дочь? При чем тут твоя дочь?
– Я думаю, что теперь ты сам смог бы ответить на этот вопрос. Совершенно очевидно, что я должен был найти какую-нибудь альтернативу убийству. Вместо того чтобы погибнуть от моей руки, ты можешь вернуться сюда и жениться на моей дочери. С точки зрения драматургии это даже здорово – соединить два враждующих рода и таким образом разрешить застарелый конфликт. Великолепное решение, столь же радикальное, сколь и убийство.
– Теперь это для меня вполне очевидно, – кивнул Лео. – А скажи, что представляет собой твоя дочь?
– Возвращайся и сам увидишь.
– Доброе утро, властелин Афтенбай, – сказал Дентон. – У меня для вас довольно неприятная новость.
– Неужели? – спросил властелин Афтенбай.
Он был расстроен и слегка нахмурился, стараясь, чтобы Дентон это заметил. Выражение его лица говорило: «Вы же знаете, сегодня мой последний день в должности властелина планеты, разве нельзя было подождать, пока не изберут нового властелина?»
– Нет, нельзя, – ответил Дентон, прочитав мысли Афтенбая по многочисленным черточкам на лице.
Искусство такого чтения составляло один из главных предметов системы образования расы элероев. Получить информацию из компьютера может любой. Гораздо важнее возможность разобраться в том, что происходит вокруг.
– Хорошо; если дело настолько серьезно, то, полагаю, я уделю ему внимание, – произнес Афтенбай с некоторой небрежностью, допускаемой элеройским этикетом.
Дентон избрал обычную для него непринужденную, но откровенную манеру разговора. Для премьер-министра, которым он стал в результате лотереи, это была, несомненно, наилучшая линия поведения.
– Перейду прямо к делу, – сказал Дентон. – Лео Хоу, наблюдатель с пика Забвения, докладывает: он обнаружил космический корабль, направляющийся к нашей планете.
– Космический корабль? – спросил Афтенбай. – Чужой космический корабль из внешнего космоса?
– Судя по всему, – ответил Дентон. – Поскольку он не один из наших кораблей, следовательно, должен быть чужим, а так как движется не отсюда, то должен двигаться оттуда. Тот факт, что мы не имеем своих кораблей, также наводит меня на мысль о том, что он, по крайней мере с нашей точки зрения, должен быть чужим, хотя, без сомнения, для его команды он должен казаться своим.
– Все это мне и без вас известно, – раздраженно сказал Афтенбай. – Просто я выразил вполне естественное изумление. В конце концов, последний такой корабль появлялся у нас тысячу лет назад, не правда ли?
– Что-то около того, – ответил Дентон. – Я знал, что вам это известно, но просто решил попрактиковаться в логике, и уверяю, что вовсе не хотел вас обидеть.
– А я и не обиделся. Наверное, мне лучше всего приступить к делу. Процедура давно известна. Надо объявить осадное положение первой степени. Пойдемте со мной, я передам сообщение.
Дентон и Афтенбай пересекли огромную резиденцию властелина и подошли к открытому окну. За окном росло высокое ветвистое дерево, усыпанное маленькими бело-розовыми бутонами.
Афтенбай протянул руку и взялся за ветвь.
– Важное сообщение, – произнес он. – Освободите канал. – Он подождал, пока канал освободится, и заговорил: – К нашей планете приближается чужой космический корабль. Предупредите, пожалуйста, всех, кто находится вокруг вас, но не подсоединился к биологической связи. Мы немедленно приступаем к выполнению оборонного плана «А».
Афтенбай почувствовал, как его послание, пройдя по ветвям и корням дерева, устремилось в ближайший лес, а там пустилось по лианам, вьюнам и траве, чтобы обежать всю планету. Где бы ни находился элерой, если он сейчас касался рукой дерева или лианы, он слышит это сообщение.
Афтенбай повернулся к Дентону:
– Этого должно быть достаточно.
– Может, стоит назвать себя? – спросил Дентон.
– Совсем забыл. – Афтенбай снова схватил ветку. – Это говорит ваш Афтенбай. Правитель планеты, если помните. Законно избранный на прошлогодней лотерее. – Он обернулся к Дентону. – Ну как теперь?
– Прекрасно, – ответил Дентон. – Разве добавить фразу-другую для поднятия духа? Полагаю, это входит в обязанности главы планеты.
– Хорошо, будь по-вашему. – Афтенбай опять сжал ветку. – Так повелось, что в тяжелые времена лидер обращается к народу с мудрыми и утешительными словами. Но по правде говоря, я боюсь, и вы тоже, должно быть, боитесь. Появление чужаков не сулит ничего хорошего. Но мы, без сомнения, как-нибудь выкрутимся. – Он отпустил ветку и опять повернулся к Дентону. – Такая речь должна подбодрить, вы согласны?
– На меня, во всяком случае, она произвела впечатление, – ответил Дентон. – Что ж, пойдемте на командный пункт.
– А чего мы там не видели? – спросил Афтенбай.
– Необходимо разработать план, как вести себя с чужаками. Все-таки вы властелин этой планеты, а я ваш премьер-министр.
– Как уверенно себя чувствуешь, когда рядом вы, – заметил Афтенбай. – Всегда-то знаете, что делать.
– До тех пор, пока не приходится отвечать за свои поступки, – сказал Дентон. – Это уж ваша участь.
– Не воображайте, будто я об этом не знаю, – пробурчал Афтенбай. – Ладно, идемте на этот ваш командный пункт.
Посредника Тони разбудило щекотание усика плюща. Скорее всего, плющ действовал не без помощи со стороны – слишком слабая у него внутренняя мускулатура. Конечно, ему помог ветер. А тот, в свою очередь, был вызван универсальным взаимодействием коллективного разума элероев с Гайей, неким духом, – гештальт, в коем слились воедино все души планеты и ее эфирного окружения. Так, во всяком случае, казалось Тони.
Хотя это могло быть и просто счастливым совпадением или, скорее, проявлением интуиции.
Усик снова пощекотал его ногу.
– Что за наглость, черт побери! – сказал посредник тоном хозяина, отчитывающего любимого кота.
Он потянулся, накинул легкий халат и заварил чай. Усик нетерпеливо постукивал по стене.
– Подожди минутку! – прикрикнул на него Тони. – Должен же я позавтракать.
Но усик не понимал его. Ушей у него не имелось вовсе, а разума было так мало, что, как бы ни шумели по этому поводу программы развития универсального интеллекта, его наличие легче было постулировать, нежели доказать.
И посредник Тони уже собрался поразмышлять с часок о возможностях всеобщего развития. Тони был толст, ленив, куда меньше своих приятелей склонен к двигательной активности и очень любил думать об абстрактных вещах. Правда, ему исполнилось всего четырнадцать – для него все еще впереди. Никогда нельзя заранее предугадать, что уготовила тебе программа развития.
Тук-тук-тук.
– Ладно, иду!
Тони неторопливо прошел в гостиную и приблизился к окну, сквозь которое в комнату проникали зеленые усы плюща. Он взял один в руку, и его тотчас же соединили с резиденцией властелина планеты. Насколько Тони помнил, в этом году властелином был Афтенбай, а его премьер-министром – Дентон.
Заговорил сам Афтенбай:
– Тони! Как поживаешь?
– Прекрасно, – ответил Тони. – В чем дело-то?
– Сначала возьми себя в руки, – сказал Афтенбай.
– Это и впрямь нетрудно, особенно после вашего совета – или лучше назвать его выговором? Вы ведь насчет чужаков, угадал? Они уже приземлились?