— Я сказала ему, что ты недоволен тем, как идут наши дела, что с тех пор, как ты отправился во Францию, чтобы закончить очередное расследование, он не брался за дела, не ходил на работу, что твоя квалифицированная секретарша мисс Трандл сбилась с ног и не знала, что делать, едва успевая отвечать на звонки. Я сказала, что когда ты вернешься, будет много неприятностей, что ты сыт ими по горло и думаешь, что его давно пора гнать из фирмы, и что ты найдешь повод для этого. Поэтому он задал мне вопрос, которого я ожидала.
— Он спросил тебя «почему»?
— Да.
Она снова улыбнулась и положила свою руку на его.
— Я сказала ему, что ты не пропускаешь ни одной женщины, даже если это жена твоего компаньона, и что ты влюблен в меня, и что мне приходится изо всех сил от тебя отбиваться.
— Что ж, хорошая работа! Ну и стервозная же ты красотка, Мерис!
— Еще бы. Кто это сказал: «Страшнее ада ярость женщины отвергнутой?»
— Не помню. Но тот, кто сказал это, по-видимому был прав.
— Ты понимаешь, что Ральфу это не понравилось. Он всегда ревновал меня к тебе. Он, правда, не сказал, что рассчитается с тобой, но это ничего не значит.
Она подняла руку, не дав ему сказать.
— Я знаю, Ральф тебе ничего не сможет сделать, потому что он трепло, но все-таки он мужчина и очень любит меня.
— Всякому, кто тебя любит, не мешает обследовать мозги.
— Возможно. Но ситуация такова, Терри, что тебе бесполезно говорить Ральфу, что это я с тобой заигрываю. Он все равно не поверит. Он теперь пьет и делает все, чтобы испортить ваши дела.
— В какой-то степени ты достигла своего, не правда ли?
— Почему бы и нет? Очень скоро у фирмы «О'Дэй и Веннер» будут большие неприятности.
Наступило молчание, затем О'Дэй спросил:
— Ну и что же ты, Мерис, надеешься извлечь из всего этого лично для себя?
Она пожала плечами.
— Ральф этого так не оставит. Хотя он и простофиля, но себе на уме, и уж сообразит, как насолить, чтобы тебе тошно стало. А это все, что мне надо.
О'Дэй чуть было не задал ей вопрос, который вертелся у него на языке, но передумал. А что, если ее интрига удастся? Если война между ним и Ральфом достигнет апогея? Сотрудничество будет расторгнуто, дело рухнет или сильно пошатнется. Какая же польза ей от этого? У Веннера денег нет, кроме тех, что он получал от фирмы. Он промотал все, а Мерис нужны деньги. Она не может без денег. Может быть, у нее кто-то есть? О'Дэй допил мартини, вынул портсигар и закурил. Все это он делал очень медленно. Затем встал.
— Пойдем, пообедаем, Мерис. Мы можем чудесно провести вечер, глядя на море из окон столовой. Мне бы хотелось посмотреть на море с тобой.
— Хочешь сказать, тебе хотелось бы бросить меня в море?
— Ну, что ты! Если бы я бросил тебя в море, оно, вероятно, возмутилось бы и выбросило тебя обратно. Пойдем поедим.
И пропуская ее вперед, он заметил, что губы ее дрожали от ярости.
Когда официант принес кофе, заиграл оркестр. О'Дэй смотрел сквозь занавески на море и на берег. Какой мирный пейзаж! Мерис улыбнулась.
— Чудесный вечер, Терри! Жаль, что в жизни не все так гладко и спокойно.
— Это было бы неинтересно.
— Поэтому ты предпочитаешь жизнь такой, как она есть?
— А что толку желать невозможного? Заботы и волнения — это естественная часть жизни, и мы не можем уйти от них. Все зависит только от того, как мы с ними справляемся.
— Да? А как ты собираешься справиться с ними сейчас, Терри? Ведь ты в таком трудном положении.
Он поднял брови, одну чуть выше другой. Эта его манера, как и все прочие, очень нравилась ей. Он спросил:
— Хочешь ликер?
Она предпочла бренди. О'Дэй заказал бренди и кофе.
— Значит, я в трудном положении, да? Скажи мне, почему?
— Потому что трудно будет выпутаться даже тебе, Терри. Ральф считает, что мы вели себя не очень пристойно. Ты знаешь, — она ехидно улыбнулась, — он даже думает, что мы провели уикенд в загородном отеле. Похоже, он на что-то решился.
— Нельзя на что-то решиться только потому, что этому веришь. Если он думает о разводе, то какой толк верить в то, что мы провели выходной в отеле за городом? Это еще надо доказать.
Мерис кивнула.
— Ты совершенно прав, Терри. Но что такое доказательство? Это забавная штука. Знаешь, когда я читаю объявления о разводах, мне кажется, что суд верит всему, но больше всего там склонны верить худшему.
— Может быть, — ответил О'Дэй. — Но надо же доказать супружескую неверность.
— Да, конечно. Но если женщина поздно приезжает в отель, если она заранее заказала номер на двоих, если единственный дежурный портье провожает ее в этот номер, а затем приезжает мужчина, но его никто не видит, а она сказала, что этот мужчина — ты, разве это не доказательство? Если, конечно, у тебя есть алиби, Терри.