— Пока еще не вернули, — предупредил ее Кретов. — Часы будут возвращены позднее. Пока же они нужны как вещественное доказательство.
— Боже мой, — забеспокоилась Алевтина Моисеевна, — но часики могут совсем пропасть, могут испортиться. Пусть лучше они будут у меня. Ведь вы, когда захотите, всегда сможете вызвать меня, и я покажу их.
— Я прошу вас вернуть часы жене, — вмешался Наум Абрамович. — Мы выдадим вам расписку, что получили наши часы. Так будет по закону.
— Я, кажется, попрошу вас отправиться домой, — предупредил Наума Абрамовича Кретов.
— Или же пойдите к прокурору, пожалуйтесь на мои действия, если находите их незаконными.
То ли посещение прокурора не устраивало распределителя газированных вод, то ли испуганный взгляд Алевтины Моисеевны, снимавшей часики, оказал свое действие, только Арский молча поклонился и уселся на старое место.
— Ну, видите, Мухаммедов, — обратился Кретов к Жорке, — в ограблении квартиры Арских вы полностью изобличены. Дальнейшее отпирательство бесполезно, да и невыгодно для вас. У вас единственная возможность доказать суду, что вы еще можете вернуться к честной жизни, это откровенное признание. Признайтесь во всем и до конца.
Мухаммедов угрюмо молчал, и только из угла, где сидел Арский, донеслось:
— Горбатого могила исправит.
— Остается выяснить еще один вопрос, — сделав вид, что не слышал слов Наума Абрамовича, продолжал Кретов. — Остается выяснить, сколько денег было похищено. Сколько их там было, Мухаммедов?
Установилась длинная пауза. Жорка хмуро взглянул в глаза Кретову. На открытом лице майора была написана уверенность, что преступник сейчас сознается, заговорит откровенно, «Ну, хватит крутить. Признайся. Нам все известно», — прочел Жорка во взгляде майора. «Да, припекли, торопливо соображал молодой бандит. — Значит, Пахана тоже накололи, а может, уже и сцапали. Эти бабы его тоже опознают. Докажут, что грабил он, а я только помогал. И вообще впрямую мне навешают Гришку Молчанова, тут уж не отвертишься, а во всем остальном только соучастие. У меня первая судимость. Если пойти на признание, то суд может учесть и влепить не так уж много. Лягавый в этом прав. Как ни примеряй, а о гуринском пистолете и ограблении сиропника придется рассказать все». И вдруг Жорка почувствовал, что он устал запираться, что в глубине души у него возникает желание быстрее пережить эти напряженные тяжелые минуты и больше не возвращаться к ним. Сказать все и ждать возмездия за то, что сделано. Все равно отрицание ни к чему не поведет. Улики слишком вески и достоверны для того, чтобы суд усомнился в его виновности. Жорка закрыл глаза и проговорил, как шагнул в пропасть:
— Старуха сказала правильно.
— Значит, вы признаете, что участвовали в ограблении квартиры Арских, где вами и вашим соучастником были похищены двести двадцать четыре тысячи рублей?
— Признаю, — кивнул Жорка.
— Позвольте, позвольте, — вскочив с места, горячо заговорил Наум Абрамович. — Нет уж, извините! — визгливо закричал он в ответ на запрещающий жест Кретова, — о каких двухстах двадцати тысячах идет речь?! Когда я имел такие деньги?! Откуда я их мог иметь?! Я и в глаза не видел этих денег!
— Ах, мамочка, мамочка, — стонала Алевтина Моисеевна, — опять она все напутала. Разве мы кого ограбили, чтобы иметь такие деньги?
— Вы поверили словам сумасшедшей старухи, — продолжал верещать Наум Абрамович. — Ведь я предупреждал товарища из уголовного розыска, что словам моей тещи верить нельзя… Вы хотите подвести нас под следствие…
Кретов с веселым любопытством следил за происходящим. Мухаммедов в недоумении смотрел на брызгавшего от волнения слюною Арского. «Похоже, что сиропник боится, как бы его самого лягавые за шкирку не взяли, — начал соображать он. — От денег, которые сам же накопил, отказывается. Меня хочет утопить, а сам чистеньким выскочить. Ну, хлюст! Ишь, как кипятится. Вот я тебе покажу, ворюга проклятая. Узнаешь, какой горб могила выпрямляет!»
— Так сколько же у вас похитили денег? — повысив голос, перебил Кретов все более входившего в раж Наума Абрамовича.
— Как сколько? — опешил тот. — Я же говорил, что у нас похитили семь тысяч пятьсот шестьдесят рублей.
— Вы тоже настаиваете на этой сумме? — спросил Кротов Алевтину Моисеевну.
— Да, конечно, — поспешно согласилась та.
Записав и дав подписать Арской это показание, Кретов задал ей вопрос:
— Почему же в первых показаниях назвали другую цифру?
— Не может быть, — растерянно проговорила Алевтина Моисеевна, кинув на мужа быстрый взгляд. — Я и тогда говорила…
— Тогда вы сказали, что у вас похитили пять тысяч семьсот пятьдесят рублей, — подсказал Кретов.
— Да путают они все, гражданин следователь, — перебил растерянное молчание Арских Жорка. — Разве Пахан стал бы сам мараться из-за несчастных пяти тысяч? Взяли мы у них двести двадцать тысяч с лишком. Вот эта старуха сама своими руками отдала, когда я ее пощекотал ножиком.
— Что вы оскорбляете мою жену? — взглянул на Жорку глазами разъяренного хорька Наум Абрамович. — Бандит!
— Правильно, бандит, — с неожиданным спокойствием ответил Жорка. — Так ведь меня за это и расстреляют. Бандита среди других людей, как вошь на белой рубахе, сразу увидишь. Уголовка его сразу же под ноготь берет. А вот ты, гнида, под честных людей подлаживаешься, на заем быстрее всех подписываешься, на собраниях самокритично выступаешь. А сам любого бандита охмуришь. Присосался и пьешь кровь. До тебя уголовный розыск нескоро доберется. Уж больно ты похож на честного человека. Пишите, гражданин следователь, — повернулся Жорка к Кретову. — На грабеж квартиры этой бородатой суки мы пошли не с закрытыми глазами. Костька Гурин рассказал мне, что эта подкрашенная старуха спекулирует заграничными отрезами и большие деньги выручает. А сам в ларьке газированной водой торгует. На недоплате пятачков да недоливе сиропа не меньше сотни в день выколачивает. Целый месяц я за ними следил, и ни разу никто из них в сберкассу не заглядывал. Ну, думаю, верное дело наколол. Пошли и взяли двести двадцать тысяч с лишком. Только теперь сомнение у меня появилось, что мало взяли. Там, если покопаться, еще многие сотни тысяч разыскать можно. Уголовному розыску есть смысл заняться этими фруктами. Что они, что мы — одного поля ягода…
Насмерть перепуганные супруги Арские кинулись из кабинета, но один из конвоиров быстро подвинулся и с многозначительным видом стал в дверях.
— Садитесь, граждане, — пригласил Арских Кретов. — Ну что вы всполошились? И вами займутся в свою очередь. Каждому воздастся по заслугам.
С этой минуты Жорка начал откровенно рассказывать все. Но как ни бился Кретов, молодой бандит отказался назвать одного из своих соучастников — Пахана.
— Хоть расстреляйте, все равно не скажу, — отвечал Жорка на все уговоры Кретова. — Суд меня, может, и помилует, а вот если Пахан узнает, что я его выдал, тогда амба. Живому в могилу залезать надо. На убийство Лобова я не ездил и ничего об этом не знаю, а пистолет на эту ночь Пахан брал, это правда. Но кто он, я и сам не знаю. Где живет, не знаю. Ищите сами. На то вы и уголовный розыск.
27. ОБСТАНОВКА УСЛОЖНЯЕТСЯ
Авария с машиной Караулова сильно затруднила работу гаража Краснооктябрьского райпотребсоюза. Завгар Павел Никанорович примерялся и так и этак, советовался со старыми шоферами и с начальством, но дело шло все-таки туговато. Причиной всего были люди. Шоферов не хватало. «Люди — узкое место гаража», — как любил выражаться Павел Никанорович. А после аварии из строя выбыли сразу двое: механик Гани Рустамович, никогда не отказывавшийся в трудную для гаража минуту сам сесть за баранку машины, и шофер Караулов, один стоивший полдюжины молодых шоферов. Кого назначить механиком, хотя бы временно, пока выздоровеет Ганн Рустамов? Павел Никанорович и левой и правой рукой задумчиво оглаживал подбородок, решая эту задачу. Сам бы он, не задумываясь, назначил Карпа Ивановича. Как шофер Карп Иванович даже Ивана Семеновича Караулова за пояс заткнет и машину знает лучше любого инженера, но вот беда — грамотностью слабоват. Завгар, сам не кончивший ни одного учебного заведения, считал малограмотность своего шофера не слишком большим недостатком, но приходилось считаться и с Карпом Ивановичем. А старый шофер уже много лет с благодарностью, но решительно отвергал всякие попытки выдвинуть его на руководящий пост.