Наблюдая, за тем, как. Кретов и Кариев скрупулезно записывают в протокол каждую вещичку, извлеченную из ямы, Голубкин неожиданно для себя растрогался. Молодые офицеры милиции делали свою работу со всем возможным старанием, стремясь поточнее определить характерные признаки каждой драгоценности. Ни у одного из них не возникло даже мимолетного желания обладать этой грудой золота. Для Кретова и Кариева это были просто дорогие и красивые вещи, предметы, похищенные преступниками у советских граждан, предметы, которые, наконец, удалось разыскать, чтобы возвратить их настоящим хозяевам. Сколько людей завтра будет обрадовано вестью о том, что вещи, которые они считали утраченными навсегда, найдены. Сколько молодых девушек, работниц или студенток, радостно улыбнется, застегивая на руке браслетку золотых часов или прикапывая блестящую брошь к своей новой блузке. Право, для того, чтобы даже не увидеть, а только подумать об этих улыбках, стоило не спать ночей и рисковать, разгадывая и обрывая преступные пути Каракурта и его подручных. Но Голубкин сразу же пристыдил себя за невольно возникшее лирическое настроение. «Пока еще нечем гордиться, старик, — упрекнул он сам себя. — Каракурт пойман, но не сразу. Он успел немало навредить. Да и не все еще Каракурты раздавлены.
32. ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР
Иван Федорович заранее был уверен в том, что на допросе Каракурт будет вести себя необычно, не так, как другие преступники. «Что же он сейчас предпримет? — думал полковник, готовясь к допросу. — Разыгрывать раскаяние для него бесполезно. Уже было, и даже в нашем городе. Подставить вместо себя кого-нибудь из своих соучастников, как у него получилось в деле Сивоконя, тоже не выйдет. Показаниями своих сообщников он уже полностью изобличен. Самылкин достаточно опытен и, конечно, понимает, что за свои преступления он может ожидать только одного приговора — расстрела. Какой же метод борьбы за то, чтобы этот приговор не состоялся, он изберет?»
Под вечер, вернувшись в управление после обыска у Коновалова, полковник Голубкин не стал вызывать Каракурта на допрос. Поручив Кретову допрашивать Коновалова, Иван Федорович, вопреки своему обыкновению, решил рано отправиться домой. Нужно было как следует отдохнуть, выспаться, наконец, просто все обдумать перед поединком с преступником. Собственно говоря, этот поединок имел для полковника Голубкина чисто моральное значение. Дальнейшие мероприятия по делу Самылкина будут проводить органы Государственной безопасности. Конечно, все подручные бандита — обычные уголовные преступники, но сам Каракурт… Ясно, что в его биографии есть такие загадочные моменты, которые мерами уголовного розыска не раскроешь. Вот, например, эти его подозрительные гастроли в крупные портовые города на юге… Да и убийство Александра Даниловича Лобова не связано с уголовной деятельностью шайки. Это террористический акт, совершенный лично Каракуртом, правда, с помощью Сивоконя, Коновалова и, может быть, еще кого-нибудь. Но этим уж займутся органы госбезопасности. Уголовный розыск сделал все, что мог. Иван Федорович запер бумаги в сейф и направился домой.
Но едва лишь, выйдя из ворот управления, он сделал по тротуару с десяток шагов, как наткнулся на стоящих под деревом трех друзей из школы Первомая.
- Вы что это? — удивился полковник. — Не меня ли тут караулите?
- Вас, Иван Федорович, — признался Игорь.
- Так точно, вас, товарищ полковник, — вдруг четко по-военному ответил Тимур и даже подтянулся. Света ограничилась тем, что кивнула головой и покраснела.
- Так почему же вы не зашли в управление, не подождали в приемной?
- Мы несколько раз звонили, но вас все не было. Вот и решили здесь подождать, — ответил Игорь.
- Новые данные раздобыли?
- Нет, — нерешительно проговорил Тимур, — У нас другое…
- Мы с вами поговорить хотим, посоветоваться, — добавил Игорь.
- Посоветоваться? Насчет чего? Тимур и Игорь смущенно переглянулись.
- Мы, Иван Федорович, о жизни посоветоваться хотим, — выручила друзей Света.
- О жизни? — еще больше удивился полковник. — Ну, знаете… Хотя вот что. У вас сегодня вечер свободный?
- Свободный, — в одни голос ответили все трое.
- А домашние задания готовы?
- Порядок, — коротко заверил Тимур.
- Тогда подождите меня здесь. Минут через пять я буду в вашем распоряжении. Вернувшись в свой кабинет, Иван Федорович первым долгом позвонил к себе домой.
- Настенька! — окликнул он, услышав в трубке голос жены. Глаза полковника вдруг стали необычно ласковыми. — Тут вот какое дело, — с улыбкой продолжал он. - сейчас домой приду, и не один. Со мной будет троица друзей. Так ты там приготовь угощение. — Полковник выслушал ответ своей Настеньки и весело рассмеялся. — Нет, нет, только не это. Если бы речь шла о настойке и огурчиках, я бы сказал «сообрази». А ведь я говорю «приготовь». А это уж по части варенья, печенья и прочих сладостей. Да, совсем молодые друзья. Им троим меньше лет, чем мне одному. Значит, еду. Как там Петька, не баловался? Нос не расквасил?