- И нужно срочно устроить свою личную жизнь, - добавила она уже в лифте, глядя вниз через стеклянные двери.
- На две недели или замуж?
- На две недели, конечно, - удивилась она.
Я усмехнулась.
- Что ж ты Сашу этого в оборот не взяла.
- Нет, это не моя история. У него же на лице всё написано было.
- Правда? - ахнула я. - А когда я тебе об этом сказала, ты меня назвала злой и черствой.
Мы из лифта на нужном этаже вышли и отправились по длинному коридору искать свой номер.
- Я не говорю, что он бабник. Хотя, бабник, конечно. Просто он так на тебя смотрел, что сразу ясно, какой тип женщин он предпочитает. - Она провела ладошкой по своему худому бедру. - Я под этот типаж никак не подхожу.
- Да уж, меня от его масляного взгляда до сих пор передергивает, - негромко проговорила я, протягивая сестре ключ от номера.
Ленка пропустила меня в номер, придержав дверь, а сама в некотором удивлении поинтересовалась:
- Хочешь сказать, что тебе это не льстит?
- Когда на меня всякие придурки пялятся? Нет, знаешь ли, не льстит. Воспитанный мужчина никогда себе такого не позволит. Он, наоборот, защитит...
- Ну да, - недоверчиво хмыкнула Ленка. - Защитит, чтобы самому больше досталось.
Я оглянулась на неё через плечо и предупредила:
- Стукну сейчас.
Когда я позвонила родителям, чтобы сообщить, что мы благополучно долетели, и похвалила отель и номер, те искренне порадовались и пожелали нам с Ленкой хорошо отдохнуть. Я пообещала не расслабляться и отдыхать, до полного изнеможения, выслушала от папы наставления: далеко не заплывать, долго не загорать и, конечно же, ни с кем сомнительным не знакомиться и не водиться ("Ты знаешь, какой уровень преступности в Испании?"), я телефон выключила и первую минуту сидела на краю кровати в задумчивости. Папа в своём репертуаре. Наверняка, уже в интернете этот самый уровень испанской преступности посмотрел и маму поругал за то, что та совсем не заботится о детях, раз заранее этот факт не прояснила. Отправила ребенка в самую гущу криминального разгула!
- Что папа сказал? - поинтересовалась Ленка, разбирая свой чемодан. - Предостерегал?
Я кивнула. Глянула на неё.
- Требовал ни с кем знакомств не сводить.
Ленка фыркнула.
- Ага! А зачем мы тогда приехали? Личную жизнь устраивать.
- Не знаю, не знаю. Я приехала на солнышке погреться.
- Через два дня тебя от солнышка и моря затошнит. Ты напьёшься и пойдёшь в разнос.
Я решила возмутиться.
- Я напьюсь?
Сестрица довольно ухмыльнулась.
- Так папы рядом нет, Тань.
Я руку в бок упёрла, призадумалась, затем прошла на балкон, вдохнула полной грудью, глядя на искрившееся в лучах солнца море, и улыбнулась, ощутив заряд бодрости и позитива.
- Папы рядом нет, - повторила я. И тут же оживилась: - Кстати, у меня новый купальник!
Ленка тут же сникла.
- Не сомневаюсь, - пробубнила она.
Следующие три дня мы адаптировались и свыкались с мыслью, что мы в отпуске, мы одни и сами себе хозяйки. Спали едва ли не до полудня, потом спускались в ресторан, а затем шли на пляж, где проводили несколько часов в неге, в своё полное удовольствие. Пили коктейли, поглядывали по сторонам, выбирая подходящую жертву для чар сестрицы, а когда понимали, что рассуждения и мечты становятся чересчур пылкими и жаркими, смеясь над собой, отправлялись купаться. Я даже как-то успокаиваться начала. Здесь, в Коста дель Соль, реальная жизнь казалась чем-то далёким. Всего за три дня я привыкла лежать на пляже и отгонять от себя мысли, которые ещё совсем недавно непередаваемо огорчали. Под ярким испанским солнцем можно было притвориться, что все огорчения я себе надумала, что всегда в моей жизни будет море и тёплый песок, а не проблемы и беды. Теперь уже рада была, что не смогла воспротивиться сестре и поехала с ней в Испанию. И, вообще, Ленка замечательная. Ради меня отпуск выпросила и отправилась меня возрождать из пепла. Так что, теперь я её должница, и вполне могу поддержать Ленку, если та попросит моей помощи в попытке очаровать какого-нибудь заезжего принца. От всей души желаю ей женского счастья, пусть и на две недели. В конце концов, номер у нас с двумя спальнями.
К концу второго дня у Ленки появился поклонник. Приятного вида немец, лет тридцати пяти, который был покорен чистым немецким произношением моей сестрицы. Та болтала без умолку, я даже порой морщилась оттого, как гладко у неё получалось тараторить на незнакомым для меня языке. У Ленки был настоящий талант к языкам, иногда мне начинало казаться, что когда она начинает скучать, то для развлечения не книги читает или фильмы смотрит, а штудирует новый разговорник, и тут же всё запоминает. Этот талант и помог ей, в конце концов, найти в Москве работу. Сестрица трудилась личным помощником директора одной солидной компании. Я, кстати, с этим "директором" однажды познакомилась. Приехала неожиданно, а он у Ленки на кухне сидит, без пиджака и рубашки, зато обутый, и кофе с бутербродами пьёт. Ленка, конечно, принялась врать, что они среди дня за важными документами заехали (нашли место важные документы хранить - однокомнатная "хрущёвка" на окраине Москвы), а потом Олег Петрович случайно облил рубашку кофе и теперь они её сушат. Я тогда презрительно хмыкнула, совершенно не оценив Ленкину изворотливость, а когда Олег Петрович свою идеально чистую рубашку надел и уехал, сестре заявила, что это жутко пошло - спать с собственным шефом, к тому же прочно женатым. Сестра тогда гордо отмолчалась, но если исходить из того, что начальник с неё разве что не пылинки сдувает и отпуска даёт по первому требованию, на работе её ценят. И Ленка только изредка отмахивается от меня, совершенно безнадёжно, когда я о шефе её заговариваю. Подозреваю, что она в него тайно влюблена. Но влезать в это, а уж тем более давать сестре советы, я не спешу. Какие от меня советы? Я в своей жизни запуталась, как в паутине. А Ленка, как мне кажется, куда разумнее и рассудительнее меня. Сама разберется, а уж если совсем паршиво станет - скажет. И уж тогда я постараюсь помочь.