Вот так быстро и неожиданно произошли изменения в моей дальнейшей жизни. В общем, не думал и не гадал, как в Бобров работать попал.
И посейчас вспоминаю, как провожали меня в Ольховатке. Я, вообще-то, человек не плаксивый, выбить слезу из меня непросто, но прощание с ольховатцами было настолько трогательным, что порой слезы на глаза наворачивались. В каких только районах мне не пришлось побывать, а вот такое прощание было разве что только в Анне, когда уходил с комсомольской работы на партийную. Там тоже были напутствия от души и сердца, песни, что распевали с молодым комсомольским задором. Теперь вот Ольховатка... Поймите чисто по-человечески, район стал для меня как одна большая семья, я кажется об этом уже раньше говорил. Нисколько не лукавлю, так оно и было. Уж до того вошли в мою душу его люди: работящие, надежные, что и в самом деле расставаться не хотелось. Были трогающие сердце тосты, была обычная деревенская еда с кашей, картошкой, соленьями, а потом пели наши любимые советские песни, с которыми вместе и подошли к ожидавшей меня машине. Прощай, Ольховатка! Прощайте ольховатцы!
Первым секретарем Ольховатского райкома партии после меня стал Лев Воротников, работавший до этого первым секретарем Таловского райкома партии.
Бобров
Бобров для меня, - начал свои воспоминания Василий Иванович, - что вторая малая родина. Если скажете, что у человека есть лишь одна малая родина, я соглашусь. Но считаю, что Бобров и Бобровский район лично для меня, что вторая малая родина. Уж слишком многое в моей жизни связано с этим замечательным районом. Читатель наверно проследил мой жизненный путь до работы в Бобровском районе. Исколесил я всю Воронежскую область и где бы мне не приходилось работать, везде оставлял частицу своей человеческой и партийной души, свой, как мне думается, добрый след. Радуюсь этому! Но в Боброве не просто оставлена частица моей души, там я весь без остатка был, есть и буду.
Постараюсь вспомнить с чего начинал в районе, какие пришлось решать вопросы, на кого опирался, а главное - как удалось вывести район из отстающих в передовые?
Да-а, проработать семнадцать лет в одном районе это не просто много, это слишком много для первого секретаря райкома партии. Иногда закрою глаза, начну вспоминать, как проходили эти годы, а перед глазами люди, люди, много людей: механизаторов, доярок, свинарок, работников медицины, образования, культуры, быта. Сплошной калейдоскоп бобровчан. О Боброве и районе можно писать большую книгу, у него своя неповторимая история с древних лет до наших дней. Теперь ближе к делу, а читатель пусть меня простит за небольшое эмоциональное отступление.
Может быть из-за того, что это была моя последняя, причем весьма длительная работа, но вспоминается ой как много!
Помню, как в 1968 году, когда возглавлял ольховатский райком, меня пригласили в обком партии и предложили перейти на должность первого секретаря Бобровского райкома партии. Обычно мне предлагали районы слабые, где надо было крепко поработать. Легко сказать, вывести район в число передовых. Но как это сделать? Везде есть свои особенности, и свои, я бы сказал, проблемы. Каждый раз ломаешь голову - с чего начинать? Район - это не предприятие или коллективное хозяйство, это своего рода маленькое государство и я там главный, с меня и спрос будет особый. Предложение обкома конечно принял. Обговорил все, что надо с семьей и поехал в Бобров.
Мои первые шаги на новом месте были такими. Прибыв в Бобров, попросил собрать часам к двенадцати аппарат райкома. Разговор был коротким. Когда познакомился персонально с каждым, я сказал, что как работали, так и работайте. Знакомиться глубже буду в ходе совместной работы. Вот тогда и будет дана каждому соответствующая оценка.
А пока решил посмотреть, что представлял собой район с точки зрения финансов.
В свой первый день работы пригласил к себе управляющую районным отделением Госбанка. Та никак не ожидала, что первый секретарь райкома заинтересуется, сколько в каких хозяйствах долгов и какая себестоимость продукции. Изучив положение дел, я стал по лично составленному графику посещать колхозы, совхозы, МТС и другие хозяйственные учреждения. Обычно после знакомства с общим положением дел, встречался с руководителями и специалистами хозяйств. Спрашивал, за счет чего и когда думают погашать свои долги, каким образом снижать себестоимость продукции, как улучшать условия труда людей.
Вопросы просты, но многих председателей, бухгалтеров и других специалистов они порой ставили в тупик. Спрашиваю, какие в хозяйстве долги? Молчок. - Как думаете освобождаться от долгов? Молчок. Тоже самое по конкретному увеличению продукции животноводства. Никакой перспективы. Живут по принципу - день прошел и слава Богу. Слабые надои молока объясняют тем, что корма не хватает. А сколько корма и соломы осталось в поле, не знают. Приходилось выезжать вместе с ними в поле и показывать их остатки. А все это списывалось на животноводство. Никакого серьезного учета в большинстве хозяйств не велось. Эту негодную практику пришлось ломать, повышать ответственность руководителей всех звеньев, а заодно убирать с постов неспособных, подбирать на их место тех, кто мог бы поправить положение дел.
Скажу нисколько не преувеличивая, помотаться по району пришлось много не один месяц. Уставал. В Бобров приезжал поздно, а там дежурный докладывает, что звонили с сельхозотдела обкома, обижались, что не могут со мной связаться. Просили перезвонить. Беру записанный на бумажке номер телефона и звоню заместителю заведующего отделом. Тот уже давно дома, а разговор начал с претензий:
- Тебя, Василий Иванович, как капитана направили большим кораблем управлять, а ты целыми неделями по хозяйствам мотаешься?
- Так ведь, чтобы кораблем-то управлять, надо команду изучить, - отвечаю обкомовцу. В общем, убеждаю в необходимости моих поездок по хозяйству. По многолетнему опыту работы в других районах я твердо знал, что без знания на местах обстановки, без организации людей на конкретные дела, успех сам не придет. Обратил внимание, что на полевых станах нет столовых. В районной поликлинике мне подготовили справку о желудочно-кишечных заболеваниях. Больше всего этими заболеваниями страдали механизаторы и свекловичницы. Оно и понятно: с рассветом встал тот же механизатор, закурил и на работу. В сумке кусок сала, пара вареных яиц, хлеб и бутылка молока. Такая сухомятка ему на целый день до позднего вечера.
Много других серьезных упущений вскрывал. Все их придется устранять, а не просто фиксировать на всякий случай. Проблем было через край, но в начале хочу рассказать, как начали строить мост и дамбу, а потом, естественно, и асфальтированные дороги. Этот вопрос, на мой взгляд надо было решать срочно. Поясню почему.
С востока в Бобров вела дорога по трем деревянным мостам и эти мосты ежегодно ремонтировали, на что уходила значительная часть районного бюджета. Передо мной ребром встал вопрос, а не лучше ли вместо деревянных, разваливающихся мостов построить большой бетонный мост, а заодно по лесным болотам проложить пятикилометровую дамбу? Я так полагал, что если справимся с этой огромной проблемой, то улучшится связь райцентра с хозяйствами, значит и жизнь станет лучше. Срочно стали готовить проектно-сметную документацию.
Для строительства дамбы и нового моста через Битюг пришлось обратиться в облвоенкомат, чтобы на определенное время собрать по повесткам на военные сборы водителей с самосвалами и направить их к нам. Перед этим, вполне естественно, вопрос согласовал с обкомом партии. Водители с транспортом вызывались на 15-20 дней. Задания выполнялись досрочно. Были подключены также самосвалы с "Автодора", ранее задействованные в Таловском, Бутурлиновском, Лискинском и других районах. Обком меня в этом крепко поддержал.