Каждый переезд для Василия Межова был далеко не прост, ведь новое место всегда опутано какой-то тайной, а то и потемками. Всегда волновался, что за люди будут окружать, с которыми придется рука об руку работать? Каково материальное состояние хозяйств? Способны ли они выполнять государственные планы или на ладан дышат? Как вывести район из числа отстающих? Удастся ли что-то сделать полезное?
"- Один раз переехать, как в народе говорят, что два раза погореть, - смеясь, сказал как-то мне наш герой в разговоре. Это сколько же раз выходит я горел?" - Левороссошанский район был первым в жизни, где партия доверила Межову решать ответственные партийные задачи. В Аннинском райкоме партии поработал всего ничего - с полгода, да и то инструктором. А тут - секретарь райкома партии?! Пускай небольшой и хозяйств в нем в два раза меньше чем в Аннинском. В нем всего лишь несколько крепких хозяйств, а больше слабых и очень слабых. Почему они стали такими, с этим придется на месте разбираться. Понимал, что от работы в Левороссошанском районе во многом будет зависеть вся его дальнейшая партийная стезя. Волновался, сдаст ли он этот жизненноважный для него экзамен?
- И вот что еще, - сказал Василий Иванович. - Я никогда не сбрасывал со счета, тем более в свой первый переезд, жизнь семьи на новом месте. Прочный семейный тыл для меня много значил. Забегая вперед, скажу: - К кочевой жизни жена и дети относились спокойно, во всяком случае я от них никогда не слышал нытья или недовольства. - Надо, значит надо, - говорили они, понимая меня. Дети брали пример с матери.
Предстоящая работа в Левороссошанском райкоме партии, - вспоминал Василий Иванович, - меня и страшила, но и влекла, манила. В семье все было не раз об этом обговорено. Но вначале я поехал в Левую Россошь один, чтобы разобраться по жилью и по некоторым другим вопросам. Время было летнее, солнечное, день - субботний.
Первый секретарь райкома партии Евгений Прокофьевич Чалых встретил меня с радостью: выйдя из-за стола, обнял, похлопал по плечу. Это был высокий стройный и крепкий молодой мужчина. Мы с ним до этого неплохо друг друга знали. Он был секретарем обкома комсомола, ведал комсомольскими кадрами и мне, как первому секретарю Аннинского райкома комсомола, с ним приходилось встречаться часто. Наш опыт по работе комсомольско-молодежных звеньев обком комсомола широко пропагандировал. Я знал, что Чалых лично настоял в обкоме партии, чтобы меня направили к нему вторым секретарем, который бы занимался вопросами сельского хозяйства. Сам он, насколько известно, в этой отрасли разбирался слабо.
День близился к вечеру. Чалых пригласил к себе поужинать, а заодно наедине поговорить, чтобы никто не мешал.
- Не ожидал, что по пути зайдем в дом, в котором придется жить моей семье. Дом меня впечатлил: три комнаты, кухня, веранда, есть надворные постройки для скота. Я не скрывал своего восхищения, зная, что такое жилье жене уж точно придется по душе. У нас в Анне жилье было куда проще.
- Ну и как? - спросил Чалых, хитро улыбаясь.
- Хорош! - ответил с восторгом.
- Такие домики тут, кстати, есть и еще. - А знаешь кто в них раньше проживал?
- Кто же? - спросил заинтересованно.
- Жили в них, Василий Иванович, семьи специалистов по забою скота. Говорят, что они были в своем деле большими специалистами. По рассказам старожилов некоторые из них до революции даже в Германию выезжали и их там охотно принимали на работу. Жили зажиточно, у каждого в личном подворье было немало скота, имелась своя коптильня, в которой готовились отменные колбасы и окорока. Их дома были один другого краше.
А в период коллективизации, - продолжил он, - спецы по забою скота забрали свои семьи, дома побросали и разъехались кто куда. Местные говорят, что Левороссошанцы работают почти во всех местных мясокомбинатах. Выходит, что и мы тут не лыком шиты, - сказал Чалых с юмором.
Вышли во двор. Чалых протянул Межову ключи. - Забирай, а временно поживешь в одной порядочной семье. Обеды хозяйка готовит отменные. Надо не забыть в понедельник озадачить начальника коммунального отдела райисполкома, чтобы в доме кое-что подремонтировал и подкрасил.
Шли по улице, разговаривали. Усмехнувшись, Чалых вспомнил, как на письмо обкома по откреплению жены Межова от поездки на работу в Калининградскую область, Управление кадров Министерства народного образования в своем ответе все понапутало. Разрешить-то работать жене разрешили, но не в Аннинском, а почему-то в Панинском районе. Эту ошибку тут поправили. Евгений Прокофьевич не забыл напомнить, что проблем по работе жены Василия Ивановича здесь не будет, так как в райсельхозотделе есть вакансия как раз по ее специальности.
Жена, Евгения Прокофьевича, миловидная женщина, Валентина, нашего прихода, - вспоминал Василий Иванович, - уже ожидала. Меня встретила довольно приветливо. Из соседней комнаты встретить отца выскочили две девочки. Отец, взяв их на руки, радостно улыбался. Вышедшая в коридор пожилая женщина, представившись мамой хозяина, увела девочек в другую комнату.
- У тебя, насколько известно, тоже дочь, но поменьше моих проказниц? - спросил Евгений Прокофьевич.
- Второй годик пошел, - ответил я, - а зовут мою кроху, Валей.
- Ой как мило, - засмеялась хозяйка. Вот переедите и познакомимся семьями.
Помыв руки, сели за стол, заставленный аппетитными салатами и мясными блюдами. - Когда же это хозяин успел предупредить жену? - думал я. - Скорее всего моего прихода они ждали. Выпили за встречу, потом начались разговоры и воспоминания. Чалых здесь недавно, а впечатлений о людях и по обстановке в хозяйствах района у него хоть отбавляй. Я внимательно слушал и кушал, так как успел проголодаться. Его жене это нравилось, но вскоре, чтобы не мешать нашей беседе, она ушла к детям.
В этот субботний вечер разговор между нами шел обо всем: и о семейных делах, и о нашей прошлой комсомольской работе, о войне... Евгений Прокофьевич сказал, что в районе есть председатель колхоза, который горел в танке. Рассказал поподробней за что убрали прежних секретарей... За пьянку. Уж слишком увлеклись, а работа страдала, негатив скапливался, люди обращались с письмами в вышестоящие инстанции. При проверке все подтвердилось.
Кстати, на попойки секретари часто выезжали в колхоз "Красный Октябрь", что в поселке Данково. Вместе с ними пьянствовал и председатель этого колхоза, который являлся Героем Социалистического Труда. Когда убрали секретарей райкома, то лишили должности и звания Героя-пьяницу председателя.
- Так что, Василий Иванович, нам с тобой предстоит поправлять положение. Если откровенно, то твоего назначения ко мне добивался лично, даже на прием к Жукову1 ходил. Он меня поддержал. Знаю, что собирался на учебу в областную партшколу, но годика через два-три Середин2 пообещал мне решить твой вопрос. Прошу не обижаться, а впрягаться и вместе со мной тянуть этот нелегкий воз.
- Потянем на пару или как? - спросил, хитро улыбаясь.
- Потянем, потянем, партшкола никуда от меня не уйдет, - успокоил я Евгения Прокофьевича.
- Вот и славно, а то как груз какой-то на мне висел.
Но больше всего Чалых с Межовым волновала обстановка в районе. Что надо сделать, чтобы уменьшить отток населения района, которое работает на воронежских заводах? Межов понимал, что с этой проблемой столкнется сразу же, как только начнет знакомиться с обстановкой в колхозах, особенно слабых. Чем заинтересовать людей, чтобы они не ехали в Воронеж, а трудились в своих колхозах?
______________
1 К.П. Жуков - 1-й секретарь Воронежского обкома партии с 1949
по 1954 годы.
2 П.П. Середин - заместитель заведующего орготделом Воронеж-
ского обкома партии.
- Может попытаться внедрить опыт работы ваших комсомольско-молодежных звеньев? - посоветовал Евгений Прокофьевич. - Ваш опыт, тебе и карты в руки. Как было бы это здорово!