— Куда, в царский саркофаг? — удивился доктор Ватсон. — Но он же здесь, в Лондоне, выставлен, насколько я знаю, вместе с другими древними экспонатами в Египетском зале. Сэр Райли, как писали в газетах, обещал подарить его Британскому музею после окончания выставки…
Директор Приксвелл кивнул:
— Совершенно верно, он согласился передать часть своих находок нам в дар. Причем не только предметы культа и кое-какие золотые украшения, но и сам саркофаг. Который, несомненно, станет жемчужиной музейной экспозиции и украсит коллекцию раритетов Египетского зала…
— Нет, — покачал головой Шерлок, — не в саркофаг. А самой царице, точнее, ее мумии, которая осталась в Каире, в Музее древностей. Как и значительная часть ее личных вещей: сэр Райли был вынужден отдать их египетским властям, иначе бы ему не разрешили вывезти золото. И он передал некоторые весьма интересные, поистине уникальные вещи: изящные глиняные вазы, красивые бронзовые статуэтки, бытовые предметы. Умерших царей и цариц в Древнем Египте, как мне объяснили, собирали в последний путь основательно, клали все, что могло им пригодиться в загробной жизни, вплоть до посуды, мебели, лошадей и рабов. А уж их личные вещи — в первую очередь. Я уверен: бронзовый амулет с кошкой и после смерти находился на груди у царицы Нефед, и сэр Райли снял его прямо с мумии…
— Понятно, — произнес доктор Ватсон. — А что золотые украшения? Жрицы царицы будут охотиться за ними, чтобы тоже, так сказать, вернуть законной хозяйке?
— Не знаю, — пожал плечами Холмс. — Они, конечно, важны и ценны, но, насколько я понял, с точки зрения жриц, несравнимы по значению с личным царским амулетом, ведь тот оберегал Нефед при жизни, защищал от злых сил… Поэтому она и правила так долго и успешно. Значит, амулет должен быть всегда при ней — в том числе и после смерти. К сожалению, египетские чиновники, отбиравшие экспонаты для своего музея в Каире, не знали об этом и позволили сэру Райли вывезти столь ценный артефакт в Англию. Так амулет оказался в нашем Британском музее…
— Откуда его успешно выкрала Басина, — продолжил доктор Ватсон.
— Да, — подтвердил Холмс, — именно за ним, по сути, охотился ее отец. Басина сказала, что ее мать Амира, умирая, заставила мужа поклясться, что тот обязательно найдет амулет и вернет в Египет. Вскоре после смерти жены Салех отправился в Англию. Дочь он благоразумно переодел в мальчика и назвал Азимом — чтобы не было лишних вопросов. Им собрали на дорогу немного денег, и они благополучно прибыли в Лондон. Где он без особого труда нашел особняк сэра Райли и стал вести за ним наблюдение, прикидывая, как бы по-тихому проникнуть в дом и выкрасть заветный амулет. Но в особняке постоянно находились люди — родственники сэра Райли, друзья, гости, не считая многочисленной домашней прислуги… И Салеху никак не удавалось выбрать удобный момент. Между тем деньги у него закончились, пришлось искать работу. И тут ему крупно повезло: случайно узнал, что директору цирка, мистеру Альнутти, срочно нужен мальчик на роль арапчонка для популярного номера с пушкой. Это должен быть худой и гибкий ребенок, чтобы мог без труда залезть в ствол, но в то же время — достаточно храбрый, чтобы не боялся летать на тонкой лонже под самым куполом. Салех уговорил свою дочь сыграть эту несложную роль… Так наша Басина стала «арапчонком». Мистер Альнутти был очень доволен своими новыми артистами: девочка отлично справлялась со своей ролью, а ее отец неплохо смотрелся в амплуа «турка» — смуглый, черноволосый, с выразительными карими глазами. Оставалось только приклеить ему пышные усы — и готово! Номер с Басиной имел немалый успех, и проблема с деньгами была решена, а о том, что отважный «арапчонок» на самом деле — девочка, разумеется, никто не знал. И даже не догадывался! В общем, для мистера Салеха все складывалось более-менее удачно: днем он сидел в засаде у особняка, выбирая удобный момент для кражи, а вечером вместе с Басиной выступал на арене цирка.