Мы миновали два полутемных зала (свет с трудом проникал в них через островерхие, закрытые бархатными портьерами окна) и оказались в небольшой квадратной комнате, украшенной пыльными гобеленами. За одним из них обнаружилась потайная дверь, а дальше — винтовая лестница, ведущая вниз, в подземелье…
— Это вход в подвалы, — пояснил лорд Хэрриш. — Вообще-то их два, второй находится в противоположном конце Белой башни, но сейчас он закрыт. Примерно двадцать лет назад его заложили кирпичом, чтобы еще больше затруднить доступ к сокровищнице.
Холмс кивнул: понятная предосторожность. Сэр Хэрриш и полковник зажгли фонари, один из них дали Холмсу. Мы начали осторожно спускаться по узкой железной лестнице. Идти было трудно, особенно мне: ступеньки высокие, и я со своими короткими лапками с трудом перепрыгивала с одной на другую. Холмсу в конце концов пришлось взять меня на руки — чтобы ускорить спуск, иначе мы бы шли еще очень долго.
Наконец мы оказались внизу, вокруг было темно, сыро и холодно — я поняла, что мы уже глубоко под землей. Образное выражение «мрачное подземелье» как нельзя лучше подходило к этому месту. Я в принципе неплохо вижу в темноте и могла бы спокойно бежать и одна, но на руках у Холмса мне было гораздо удобней и уютнее. А то от этих мрачных каменных стен веяло такой многовековой жутью… И я сделала вид, что ужасно всего боюсь — нервно, мелко затряслась. Шерлок меня успокаивающе погладил по спинке, и я благодарно прижалась к нему. Как хорошо и спокойно!
В то же время я не могла избавиться от мысли, что в этих страшных, мрачных подвалах люди проводили долгие годы, а то и всю жизнь… Здесь их с пристрастием допрашивали и даже жестоко пытали. А некоторых — и тайно убивали, как, например, несчастных принцев Эдуарда и Ричарда, казненных по приказу их злобного дяди. Ричард Третий мечтал о британской короне, и она ему досталась, правда, всего на два года, а потом он потерпел поражение в битве при Босворте и был убит. Справедливость восторжествовала!
Эти исторические данные, я, разумеется, почерпнула не из книжек — читать я, конечно же, не умею, но из рассказов доктора Ватсона. Он, сидя вечерами у камина, любит рассуждать о весьма непростой, а временами — и трагичной истории Британии, о ее храбрых, благородных, но далеко не всегда мудрых и справедливых правителях, о заговорах, бунтах и кровавых переворотах… Рассказывает он всегда полно и подробно, с интересными фактами и занятными деталями: сказывается университетское образование. Доктор Ватсон пытается таким образом обратить внимание своего друга на прошлое Британии и немного заинтересовать его историей. Или хотя бы пробудить в нем минимальный интерес к ней — к этой полезной и весьма важной области человеческих знаний. Но пока безуспешно.
Я в это время обычно лежу рядом с доктором на ковре и внимательно слушаю — интересно же! И думаю про себя: «Раз уж Холмсу это совершенно не нужно, так пригодится хотя бы мне». Так что теперь я в некотором роде тоже знаток событий тех давних времен. А вот сейчас могу к ним реально прикоснуться — в буквальном смысле этого слова. К этим камням, которые помнят великих монархов и знаменитых политических деятелей, а также самых известных преступников…
Мы очутились в мрачном сводчатом подземелье, которое, вероятно, было сооружено еще при закладке самой крепости, при Вильгельме Завоевателе. Низкие потолки буквально давили на нас, а проход сделался таким узким, что два человека с трудом могли бы в нем разойтись. Зато здесь было очень удобно обороняться: один умелый воин мог сдержать целую армию. По серым каменным стенам сочилась холодная вода, сбегая куда-то вниз, в стоки. Никакого освещения, само собой, не было, лишь наши фонари. Холмс спустил меня на пол, и я побежала сама. Мы сначала долго петляли по длинным запутанным проходам, которые то расширялись, то сужались — причем до такой степени, что приходилось идти строго по одному, а потом неожиданно очутились у другой лестницы, уже каменной. Она вела куда-то еще дальше, в самое чрево крепости.
У меня возникло ощущение (весьма неприятное, честно скажу), что мы постепенно погружаемся в какую-то жуткую нору, вырытую исполинским кротом. Последовал спуск по каменной лестнице, затем — железная дверь, которую сэр Хэрриш открыл своим ключом, и мы опять зашагали по бесконечному подземному лабиринту.