Протерев глаза я поспешно села на диванчике, куда меня, судя по всему, перенес мужчина, когда я уснула. Но почему это случилось? Я ведь совсем не хотела спать до этого…
- Простите… - хрипло протянула я, желая спросить, что со мной произошло, но тут мой взгляд зацепился о сидящего неподалеку Цзытао, который преспокойно потягивал, скорее всего, тоже самое вино, что и я до этого. Заметив мое удивление, Сон Донун коротко усмехнулся и негромко кашлянул, привлекая мое внимание.
- С добрым утром, госпожа Ван Рэй. Видно вы любите поспать подольше?
Я мрачно покосилась на него, не зная, что и думать. Как понимать то, что произошло, и это странное ощущение сонливости? Но что хуже всего, так это моя излишняя болтливость. Он ведь теперь знал обо мне все, до малейшей детали. Однако я бы никогда в жизни не рассказала об этом! Так почему же… Внезапно осознание заставило меня встрепенуться и взглянуть на хозяина:
- Вы подсыпали мне что-то?
- Неужели вы такого плохого мнения обо мне? – хитро улыбнувшись, переспросил мужчина. – Тао, разве я когда-нибудь что-то подсыпал кому-то?
Но мой директор не ответил, молча продолжая буравить меня взглядом и время от времени отпивать из бокала. Да что же это за странность такая?!
- Ладно, - Донун облизнул губы и перевел взгляд на меня, явно собираясь сказать что-то серьезное. Я обратилась в слух, стараясь не думать об испуганном сердце, вырывающемся из груди. – После нашего разговора «по душам» я решил, что вы вполне подходите нам, госпожа Ван Рэй.
Я вся вытянулась, с ужасом понимая, что все, что произошло - это отнюдь не сон, а самая беспощадная реальность…
- Однако, - его голос стал еще серьезнее – Вы абсолютно не готовы ко всему, что вам предстоит пережить. Кроме того, подозреваю, что у вас имеется некоторая психологическая проблема с восприятием секса. Возможно, вы построили для себя стену, которую никто кроме вас не преодолеет, и это очень важно. У вас не так много времени, и если вы хотите стать одной из членов Ночного Эскорта, вам придется потрудиться, и в этом вам поможет господин Цзы.
- Что? – Тао посмотрел на Донуна, и ленивая ухмылка исказила его губы. – Я не собираюсь ее обучать, ты же знаешь, я никого не учу.
- Боюсь, у тебя нет выбора, мой друг, – ровным голосом ответил мужчина и снова повернулся ко мне. – Вы согласны на это?
- Не понимаю… - прохрипела я, ныряя пальцами в длинные и слегка спутавшиеся волосы. – Разве я не могу самостоятельно всему научиться?
- Можете, но далеко не всему, и происходить это будет крайне медленно, что для нас не выгодно. Знаю, вы все еще не готовы морально, но… - его фраза была оборвана насмешливым смешком Тао.
- Изнасилование – это не так уж и ужасно, - сказал он, сжимая бокал в ладони. – Слишком много шума из ничего, разве нет? Сон, на тебя это совсем не похоже, обычно ты более строг к девушкам. Так что же в этот раз тебя останавливает от полномасштабной критики в адрес госпожи Ван?
- Тао, то, что она чувствовала… - начал мужчина, но Цзы снова перебил его, всем видом показывая недоверие.
- Брось, твоя жена тоже была изнасилована в свое время, но, тем не менее, все обошлось намного быстрее, чем ожидалось.
Я могла бы молчать и просто слушать перепалку двух друзей, но видеть, как побледнело лицо Донуна, почему-то стало совсем невыносимо. К тому же, я тоже не понимала странное поведение Тао, который еще пару дней назад показался мне замечательным человеком. На душе царапались кошки, и возмущение захлестывало меня со всех сторон. Резко встав на ноги, я повернулась к мужчинам и, собрав всю волю в кулак, произнесла, обращаясь непосредственно к Тао:
- Что вы чувствуете, когда задыхаетесь? Вам больно? Или, может быть, страшно? - мои слова, наполненные преувеличенным безразличием, заставили мужчину посмотреть мне в глаза.
- Все, что не приносит смерти - чепуха, - последовал холодный ответ, а пересохшие губы мягко или же даже немного нервно коснулись форменного бокала.
- Вы правы, задохнувшись, я осталась жива. Испытав боль, я забыла ее. И теперь я собираюсь стать сильной, чтобы не сломаться окончательно, поэтому научите меня, как стать лучшей, не придираясь к моему прошлому. - Тишина услужливо накрыла комнату плотным одеялом, до тех пор пока мужчина, осторожно опустив на столик бокал, мягко поднялся на ноги, направляясь ко мне.
- Тогда, - пронзительные нотки его голоса угрожающе достигли меня, - Раздевайтесь.
- Что? – выдохнула я, попятившись от мужчины, оказавшегося почти вплотную рядом со мной.
- Что слышали, - хмыкнул он. – Если хотите стать лучшей – раздевайтесь. Прямо здесь и сейчас.
Комментарий к Глава 7
Всегда буду рада вашим отзывам, но если лень набирать текст, то обычного “лайка” вполне хватит, чтобы показать симпатию к этой работе)) Спасибо ~
========== Глава 8 ==========
Ночь затопит глаза, день заставит забыть
И медленно плыть, куда подует ветер.
Прибывает вода и может просто накрыть.
Со мною беда… а ты и не заметил.
Сегодня закат был совсем необычным. Солнце, которое я практически никогда не замечаю, вдруг захватило все мое внимание, словно нитями привязав мой взгляд к себе.
Горячее, апельсиновое, оно неторопливо скрывалось за горизонт, бросая остатки своих лучей на поверхность земли, будто борясь за право побыть еще немножечко на небесах, согревая уставших людей, возвращающихся с работы, туристов или просто отдыхающих. Оно не достигало меня, скрытой за толстой, с облезлой от времени краской рамой утемненного окна, но все равно умудрялось согреть, одаривая волшебным зрелищем.
Я механически водила по гладкой шёрстке Бон, что мирно посапывала на моих коленях, свернувшись калачиком, а второй, свободной рукой держала за ушко чашку с остывшим чаем.
Мне хотелось побыть наедине с собой, поэтому я убежала от ребят под предлогом усталости в свою тайную комнату, откуда могла слышать любые разговоры или затеи моих коллег. К своему удивлению и еще какому-то странному, непонятному чувству, что меня одолело, стоило войти в комнату, я обнаружила, что Тао все же исполнил свое обещание и избавился от старых вещей.
Теперь на месте проваленного, запыленного дивана стояла новенькая софа, а пол был устлан дорогими коврами, скрывая слегка потрескавшиеся доски. Окно вымыли и повесили небольшие шторки, на стенах организовали причудливые картины винтажного стиля. Здесь же, рядом со столиком, подпирающим стену под окном, появилась корзинка для Бон с устланным дном, где кошка могла спокойно спать по ночам. В который раз я удивилась действиям хозяина, даже не предполагая, что творится в его голове.
Мысленно я то и дело возвращалась к унизительной сцене перед Сон Донуном, когда Тао приказал мне раздеться. Я стояла не в силах пошевелиться, чувствуя, как онемело все тело, а от макушки и до кончиков пальцев на ногах рассыпалось неприятное покалывание. Он продолжал беспристрастно глядеть на меня, ожидая первых движений, но я не была готова к исполнению его желания. Нервно сглатывая и тупясь в пол, я просто молчала, мысленно взывая к богу, чтобы это поскорее прекратилось и он услышал меня. Донун, не выдержав восстановившегося напряжения, решительно поднялся с кресла и, подойдя ко мне, накинул свой пиджак на обнаженные плечи.
Заглянув в мои глаза, он тихо произнес:
- Надеюсь, следующая наша встреча будет более приятной и запоминающейся.
Я не ответила и лишь проследила за удаляющейся спиной мужчины, совершенно запутанная в собственных чувствах, сбитая с толку, растерянная и лишенная любого выбора. К счастью, после ухода хозяина, Тао не проронил ни слова; он, подойдя к столику, залпом осушил свой бокал с вином и устремился за ушедшим другом, оставив меня в полном одиночестве посреди комнаты.
Мой взгляд упал на все еще дымящиеся свечи, которые я не заметила сразу, и тогда меня осенило: должно быть, это они распространили тот пьянящий аромат.
Когда я попросила у слуг телефон и позвонила Сухо, попросив прислать за мной кэб, мне удалось еще раз мельком увидеть загадочную девочку, глядящую на меня блестящими глазами из-за приоткрытой двери одной из комнат. В эту секунду меня посетило множество вопросов, относящихся к малышке. Почему она здесь? Правда ли ребенок – это дочь прислуги? Тогда почему она одета совсем не в дешевые вещи? Но, с другой стороны, вполне может быть, что Сон Донун платит хорошие деньги своим людям и даже позволяет приводить детей в свой дом. Разве это не говорит о его доброте? Он красив, умён, хитёр, богат и добр? Как-то слишком идеально для человека, слывущего господином южнокорейских публичных домов, или его что-то изменило? Может быть, его жена? Интересно, где она теперь?