— Ну наконец-то, свершилось! — обрадовался пассажир.
Какое-то время Жорик ехал очень быстро. Но вдруг осознал всю ответственность ситуации. Ведь если он сейчас не будет торопиться, возможно, кто-то останется жить! Эта мысль сильно взволновала его. И он, вдруг осмелев, решил высказать ее пассажиру:
— Так что ж получается, если я сейчас не стану торопиться, то вы останетесь без работы?
— Да-а-а… Но… Вы же не станете этого делать? — пассажир умоляюще посмотрел на Жорика.
— Ну, не знаю, не знаю… А вас никогда не волновала нравственная сторона вашей работы?
— Нравственная?! Так вы что же, считаете мою работу безнравственной?! — обиженно спросил пассажир.
— Не совсем так. М-м-м… Как бы это сказать?.. Мне кажется, что у вас всегда есть выбор.
— Выбор?! Вы это серьезно?!
— Ну, да. Почему нет?
— Хм… — пассажир задумался. — Вы знаете, я никогда не задумывался над этим. То есть, вы хотите сказать, что…
— Я хочу сказать, что вы сами вольны выбирать, когда нужно доводить вашу работу до конца, а когда — остановиться.
— Хм, вы так думаете?
— Да! Вы только представьте себе, сколько жизней можно спасти, если задержаться всего на мгновение?
— М-м-м, да вы философ…
— Вам никогда не хотелось взять и плюнуть на свою работу? — Жорик окончательно осмелел.
— Судя по вашему эмоциональному порыву, вам этого хотелось неоднократно.
— Хотелось! И я это делал! Поверьте, это классное чувство!
— Это… как бы… пойти против системы?
— Вот именно! Пойти против системы! Хотя бы раз в жизни!
— Хм, вы меня заинтриговали. И что же мне делать?
— Скорее — не делать. Не ехать на адрес.
— Это как?
— А вот так! Просто! Выйти… где нибудь… в поле. Да вот — хоть здесь! — Жорик сам был удивлен своей решимостью, и остановил машину на какой-то автобусной остановке в поле.
— З-з-здесь?.. Вы уверены?
— Да! Вы не пожалеете!
— Ну… ладно… — неуверенно сказал пассажир. — Если вы так уверены… — И начал уже открывать дверь, но вдруг задержался. — Но, подождите… Я же с вами еще не расплатился… — Он достал из кармана деньги и протянул Жорику. — Вот, держите, сдачи не надо!
— Как… не надо? — Жорик с изумлением посмотрел на новенькую пятитысячную купюру.
— Попрём против системы! — пассажир поднял правую руку со сжатым кулаком, как это делают байкеры.
— Да! — Жорик улыбнулся. — Против системы! — и тоже поднял сжатый кулак.
Пассажир вышел и уверенно захлопнул дверь. А Жорик так же уверенно тронулся и, не оборачиваясь, поехал дальше.
Чувство собственной гордости переполняло Жорика. Он был горд тем, что совершил, по сути, героический поступок — спас кого-то от смерти. Но — кого? Ему было страшно любопытно узнать, кого же он спас. Что же должно было произойти там, на Ленина, 5? «Может, у кого инфаркт? А может, был пожар и дом сгорел? — он перебирал в уме варианты. — А может, корова кого-нибудь насмерть забодала? — эта мысль развеселила Жорика, и он улыбнулся. — Да и с чего я решил, что именно с человеком что-то случилось? Может, там просто ёжика трактором переехало?» Ему было очень любопытно. Тем более, что ехать оставалось всего пятнадцать минут.
Жорик остановился возле дома с табличкой «улица Ленина, 5». Это был ничем не примечательный деревенский дом, с грядками да парниками на участке. Но никакого движения ни на участке, ни в доме не наблюдалось.
«Неужели все равно свершилось? — с грустью подумал Жорик. — Неужели эта тварь все равно до кого-то добралась?» Ему стало досадно в первую очередь не от того, что кто-то умер, а от того, что не получилось у него совершить героического поступка, и теперь не за что собой гордиться. Он вышел из машины и закурил.
Вдруг шторка на одном из окон зашевелилась, и оттуда украдкой выглянула бабушка. Обычная такая любопытная бабушка. Через несколько минут дверь дома заскрипела и хозяйка вышла.
— Вы к кому?! — громко и недобро спросила бабка.
— Не беспокойтесь. Я просто проезжал мимо. Вот, решил покурить.
— Ну, курите в другом месте! Вам тут не курилка!
Жорику стало обидно. Ведь он спас жизнь этой бабке, а она об этом даже не знает. Ему нестерпимо захотелось обо всем ей рассказать. Но — как это сделать? Ведь заговорить о смерти — это совсем не то же самое, что и, например, заговорить о погоде.
Жорик уже было хотел уехать, но вдруг бабка окликнула его:
— Подождите, молодой человек!
— Да?
— Вы — такси?
— Да.
— Ой, а вы не могли бы отвезти меня до магазина? А я вам оплачу…
— Да, конечно. — Жорику совершенно не нужен был этот мелочный заказ, ведь смерть заплатила ему более чем достаточно. Но желание все рассказать бабке было очень сильным.
Бабушка медленно, опираясь на свою палку, доковыляла до машины. Уселась на заднее сиденье.
— Нам туда, — показала она пальцем, — все время прямо, до кладбища, потом направо и прямо, потом по правую руку будет магазин.
— Окей.
Дорога была разбитая, поэтому Жорик поехал медленно, переваливаясь через кочки.
— Вы меня извините, — вдруг заговорила бабка, — что я вас так бесцеремонно хотела прогнать…
— Да ничего страшного.
— Старая я, боюсь всего…
Жорик молчал, понимая, что сейчас начнется стандартное изливание души таксисту. Он уже привык к этим откровениям. Поначалу они его пугали. Но с опытом он привык слушать их поверхностно, лишь поддакивая в знак сочувствия.
И бабуля продолжила:
— А в молодости я, знаете, какая смелая была?
— Не знаю…
— Ох, дорогой мой! В молодости я, будучи самым молодым, — здесь она нарочно сделала восклицательный акцент, подняв указательный палец вверх, — председателем в совхозе имени Кирова! Это здесь, недалеко, в поселке Верхние Слои. Наша то деревня относится к Верхнеслойскому району… Так вот, я, будучи там председателем, мало того, что самым молодым, так ещё и, как вы понимаете, женщиной… И поначалу меня мало кто воспринимал всерьез. Особенно мужики, имеющие практический опыт. А я была выпускницей аграрного университета, то есть — человеком с высшим образованием, но не имеющая практического опыта…