— Брось, Сергач, дохлый номер! — усмехнулся Ярцев. — Не резиновая.
Сергачев остановился, вылез, огляделся.
— Хватит, Олег, ты хоть и не ездун, а сюда не пролезешь. И никто не пролезет, — авторитетно заключил Захар и заковылял к своему столу. — Ставь под фонарь, не ярись, кони-лошади…
Сергачев видел, что дело пустое — еще бы сантиметра два, и можно было бы втиснуться, а так бампер не пустит, хоть и выбрал он единственно верную кривую. Он сел на место и отъехал к площадке под фонарем.
— Смирился, Сергач! — крикнул ему через салатовые спины автомобилей Ярцев. — Против стены не попрешь, верно? — И полез в открытый капот что-то подправлять.
Сергачев снял «дворники», зеркало заднего вида, кое-какие ходовые на черном рынке рукоятки. Все это завернул в тряпку и спрятал в багажник под коврик.
Поднял стекло и захлопнул дверь. Можно и уходить.
Утлая спина Ярцева, обтянутая кожей тужурки, горбилась над раскрытым капотом. Сергачев подошел и согнутым пальцем постучал по старенькой облезлой коже. Ярцев повернул худое лицо.
— Что? Закурить? Возьми на сиденье. — И он вновь отвернулся.
Сергачев постучал еще раз. Ярцев выпрямился, в недоумении глядя круглыми, близко поставленными глазами.
— Деньги сдал? — проговорил Сергачев. — Интересуюсь.
Ярцев раздвинул тонкие полоски губ.
— Видел уже. Жалко парнишку… Говорят, алкаша того, что возник на дороге, прихватили. А толку что? Парнишку не вернуть.
Сергачев прислонился к крыше автомобиля и сложил на груди руки.
— Скажи, Николай, тогда ты Валеру прихватил на заднем дворе гаража? Когда он хотел пожаловаться на тебя, на меня? Ты?
Кружочки ярцевских зрачков стянулись в узкую полоску, как у кота, он усмехнулся, обнажая белесые десны.
— Вот ты о чем…
— Ты. Я знаю. Вохта тебе сообщил, а ты и решил… Забыл?
Ярцев протянул руку и властно отодвинул Сергачева в сторону от своего автомобиля, открыл дверь, достал с сиденья сигареты в красной глянцевой коробке, закурил не спеша, с наслаждением затянулся, потом с силой пустил дым в лицо Сергачеву.
— Слушай, кум… Я тебе вот что скажу по дружбе. Ты человек вроде неглупый, как я полагаю… Я, Сергач, кроме черта, никого на том свете не боюсь. А на этом свете только что жену побаиваюсь, открою тебе секрет… Там, где я на брюхе ползал, еще иногда мамонтов находят, а это школа, Сергач, понял? — Он еще раз затянулся. И вновь сильная струя едкого дыма рванулась к лицу Сергачева. — Что случилось тогда между мной и этим малым — это наше с ним было дело. А тебе скажу, пользуясь случаем: ты сейчас понял, когда пытался поставить машину туда, куда нельзя ее поставить? Нельзя! Стена была перед тобой. Понял или нет? Так ты и сейчас пойми. Иначе лоб расшибешь. И сразу! Перед лбом нашим бампера нет. Костяшка там тонкая, а мозг… Ты когда-нибудь видел человеческий мозг? Такой могучий, дела всякие проворачивает… А сам собой такой… — Ярцев пощелкал сухими пальцами. — Как куча коровья. Я видел, Сергач, человеческий мозг…
Сергачев слегка отвел назад спину и резко, с наслаждением выбросил вперед руки в маленькое сморщенное лицо Ярцева. Это произошло мгновенно и неожиданно, возможно, и сам Сергачев этого не ожидал.
Стараясь удержаться на ногах, Ярцев стал заваливаться спиной, быстрыми кругами ища в воздухе опору. Но Сергачев подскочил к нему и сильно, по-футбольному, наотмашь, ударил ногой в бок.
— У тебя какой мозг, сука! — ослепнув от ярости, крикнул Сергачев.
Легкое тело Ярцева выпало на проезжую магистраль гаража. Взвизгнули тормоза… Ярцев стукнулся о крыло идущего на стоянку таксомотора и упал спиной на пол. Глухо стукнула голова о бетон. И оскаленные болью малокровные его десны на мгновенье показались Сергачеву слепком с хищной акульей облицовки радиатора автомобиля… Сергачев привалился плечом к машине, стиснув замком пальцы рук. И улыбался. Он видел бледное лицо какого-то водителя. В поле зрения возник старик Захар. Еще какие-то лица. Все что-то кричали Сергачеву.
Неожиданно все стихли и расступились. Ярцев вытянул руку, перевернулся на живот, уцепился за бампер, подтянул по-лягушачьи сразу обе ноги, уперся второй рукой об пол и медленно поднялся, вначале на колени, затем на ноги. Из ссадины на лбу, через щеку к подбородку, протянулась тонкая полоска крови. Он ладонью провел по этой полоске, не вытер, а только размазал…
— А если бы я на скорости шел?! — выкрикнул перепуганный водитель.
— Заткнись! — оборвал его Ярцев. Он достал платок, вытер руки, приложил к щеке. — Ну чего собрались? Что смотрите? Упал человек, споткнулся. Все обошлось. Чего смотреть?! — Голос его набирал силу.